Богъ — волшебникъ и какбы съ умысломъ является намъ по временамъ въ различныхъ идеяхъ, иногда самъ раждаясь и измѣняя свой видъ въ различные образы, иногда обманывая[1] и заставляя составлять о себѣ извѣстное понятіе? Или онъ — существо простое и всего менѣе выходящее изъ своей идеи? — На это, по крайней мѣрѣ въ настоящую минуту, отвѣчать тебѣ я не могу, сказалъ онъ. — А на это? Не необходимо ли, чтобы то, что выходитъ изъ своей идеи, переносилось изъ ней или само собою, или E. чѣмъ-нибудь другимъ? — Необходимо. — Но не правда ли, что самое превосходное всего менѣе измѣняется и движется другимъ? Не правда ли, напримѣръ, что самое здоровое и крѣпкое тѣло всего менѣе измѣняется пищею, питьемъ и сномъ, какъ всякое растеніе — солнечнымъ зноемъ, вѣтрами и подобными тому вліяніями? — Какъ же иначе? — Такъ 381. мужественнѣйшую душу не тѣмъ ли менѣе можетъ возмутить и измѣнить какое-нибудь внѣшнее вліяніе? — Да. — Впрочемъ даже и всѣ сложные сосуды, зданія и одежды, если они сдѣланы хорошо и находятся въ хорошемъ состояніи, наименѣе измѣняются отъ вліянія времени и другихъ причинъ. — Правда. — Итакъ все въ природѣ и искуствѣ, или въ томъ и другомъ, находясь въ хорошемъ состояніи, получаетъ отвнѣ самую малую измѣняемость. — Вѣроятно. — Но Богъ-то и Божіе превосходнѣе всего. — Какъ B. же иначе? — Стало-быть, Богъ всего менѣе можетъ принимать многіе образы. — Конечно всего менѣе. — Однакожъ не превращаетъ ли и не измѣняетъ ли онъ самъ себя? — Явно, что такъ, — если измѣняется, сказалъ онъ. — Но въ лучшее ли и красивѣйшее превращаетъ онъ себя, или, сравнитель-
- ↑ Иногда самъ... измѣняя свой видъ: то-есть, Богъ, не принимаетъ ложнаго образа, но переходитъ въ явленія по законамъ своей природы, какъ представляла это греческая миѳологія; иногда насъ обманывая: то-есть, проявляетъ такіе образы, какихъ дѣйствительно не имѣетъ, и подъ какими думали видѣть его греческіе мечтатели-поэты. Явно, что Сократъ предполагалъ то и другое, какъ ложное, и этому богоявленію противуполагалъ понятіе о Богѣ, какъ существѣ простомъ, которое никогда не выходитъ изъ своей идеи.
Бог — волшебник и как бы с умыслом является нам по временам в различных идеях, иногда сам рождаясь и изменяя свой вид в различные образы, иногда обманывая[1] и заставляя составлять о себе известное понятие? Или он — существо простое и всего менее выходящее из своей идеи? — На это, по крайней мере в настоящую минуту, отвечать тебе я не могу, сказал он. — А на это? Не необходимо ли, чтобы то, что выходит из своей идеи, переносилось из ней или само собою, или E. чем-нибудь другим? — Необходимо. — Но не правда ли, что самое превосходное всего менее изменяется и движется другим? Не правда ли, например, что самое здоровое и крепкое тело всего менее изменяется пищею, питьем и сном, как всякое растение — солнечным зноем, ветрами и подобными тому влияниями? — Как же иначе? — Так 381. мужественнейшую душу не тем ли менее может возмутить и изменить какое-нибудь внешнее влияние? — Да. — Впрочем даже и все сложные сосуды, здания и одежды, если они сделаны хорошо и находятся в хорошем состоянии, наименее изменяются от влияния времени и других причин. — Правда. — Итак всё в природе и искусстве, или в том и другом, находясь в хорошем состоянии, получает отвне самую малую изменяемость. — Вероятно. — Но Бог-то и Божие превосходнее всего. — Как B. же иначе? — Стало быть, Бог всего менее может принимать многие образы. — Конечно всего менее. — Однакож не превращает ли и не изменяет ли он сам себя? — Явно, что так, — если изменяется, сказал он. — Но в лучшее ли и красивейшее превращает он себя, или, сравнитель-
————————————
- ↑ Иногда сам... изменяя свой вид: то есть, Бог, не принимает ложного образа, но переходит в явления по законам своей природы, как представляла это греческая мифология; иногда нас обманывая: то есть, проявляет такие образы, каких действительно не имеет, и под какими думали видеть его греческие мечтатели-поэты. Явно, что Сократ предполагал то и другое, как ложное, и этому богоявлению противуполагал понятие о Боге, как существе простом, которое никогда не выходит из своей идеи.
