419.Но Адимантъ возразилъ: чѣмъ однакожъ защититься тебѣ, Сократъ, когда кто скажетъ, что этихъ людей дѣлаешь ты неслишкомъ счастливыми — и притомъ по собственной ихъ волѣ? ибо справедливо имѣя городъ въ своей власти, они не пользуются никакимъ его благомъ, какъ другіе, которые пріобрѣтаютъ поля, строятъ прекрасные и огромные домы, покупаютъ соотвѣтствующую имъ мебель, приносятъ богамъ особенныя жертвы, принимаютъ гостей, да еще, какъ ты сейчасъ сказалъ, собираютъ золото, серебро и все, что признается за необходимое имѣть людямъ счастливымъ. Вѣдь это просто, можно сказать, какбы наемные надзиратели, которые сидятъ въ 420. городѣ, занимаясь, кажется, только карауломъ. — Да, отвѣчалъ я; и притомъ караулятъ лишь изъ хлѣба и, кромѣ хлѣба, жалованья, подобно другимъ, не получаютъ; такъ что и предпринимать частныя путешествія, еслибы захотѣли, и дарить любовницъ, и для удовлетворенія какимъ-нибудь другимъ желаніямъ сорить деньги, — хотя сорители-то ихъ и представляются людьми счастливыми, — имъ не позволительно. Этого и всего такого же ты не внесъ въ свое возраженіе. — Такъ пусть войдетъ и это, примолвилъ онъ. B. Чѣмъ же, скажешь, защитимъ мы свое положеніе? — Да; но мы найдемъ, кажется, что говорить, если пойдемъ тою
419.Но Адимант возразил: чем однакож защититься тебе, Сократ, когда кто скажет, что этих людей делаешь ты неслишком счастливыми — и притом по собственной их воле? ибо справедливо имея город в своей власти, они не пользуются никаким его благом, как другие, которые приобретают поля, строят прекрасные и огромные домы, покупают соответствующую им мебель, приносят богам особенные жертвы, принимают гостей, да еще, как ты сейчас сказал, собирают золото, серебро и всё, что признается за необходимое иметь людям счастливым. Ведь это просто, можно сказать, как бы наемные надзиратели, которые сидят в 420. городе, занимаясь, кажется, только караулом. — Да, отвечал я; и притом караулят лишь из хлеба и, кроме хлеба, жалованья, подобно другим, не получают; так что и предпринимать частные путешествия, если бы захотели, и дарить любовниц, и для удовлетворения каким-нибудь другим желаниям сорить деньги, — хотя сорители-то их и представляются людьми счастливыми, — им не позволительно. Этого и всего такого же ты не внес в свое возражение. — Так пусть войдет и это, примолвил он. B. Чем же, скажешь, защитим мы свое положение? — Да; но мы найдем, кажется, что говорить, если пойдем тою
