О часы, часы драгія!
30 О минуты милыхъ дней!
Гдѣ вы дѣлись, гдѣ сокрылись?
Нѣтъ ужъ сладкихъ тѣхъ ночей,
Мнѣ тебя которы нѣжно,
Представляли безмятежно;
35 Гдѣ дѣвался тотъ покой?
Плачьте, плачете нынѣ очи,
Лейте токи горькихъ слезъ;
Рокъ уже немилосердый,
Всѣ тѣ радости унесъ,
40 Тыжъ со мною дорогая,
Въ разлученьи пребывая,
Въ мукахъ не забудь меня.
О часы, часы драгия!
30 О минуты милых дней!
Где вы делись, где сокрылись?
Нет уж сладких тех ночей,
Мне тебя которы нежно,
Представляли безмятежно;
35 Где девался тот покой?
Плачьте, плачете ныне очи,
Лейте токи горьких слез;
Рок уже немилосердый,
Все те радости унес,
40 Тыж со мною дорогая,
В разлученьи пребывая,
В муках не забудь меня.
Уже восходитъ солнце, стада идутъ въ луга,
Струи въ потокахъ плещутъ въ крутые берега.
Любезная пастушка овецъ ужъ погнала,
И на вечеръ сего дня въ лѣсокъ меня звала.
5 О темныя дубравы, убѣжище суетъ!
Въ приятной вашей тѣни мирской печали нѣтъ;
Въ васъ красные лужайки природа извела,
Какъ будто бы нарочно, чтобъ тутъ любовь жила.
Въ сей вечеръ вы дождитесь подъ тѣнь меня свою,
10 А я въ васъ буду видѣть любезную мою;
Подъ вашими листами я щастливъ ужъ бывалъ,
И вѣрную пастушку безъ счету цѣловалъ.
Уже восходит солнце, стада идут в луга,
Струи в потоках плещут в крутые берега.
Любезная пастушка овец уж погнала,
И на вечер сегодня в лесок меня звала.
5 О темные дубравы, убежище сует!
В приятной вашей тени мирской печали нет;
В вас красные лужайки природа извела,
Как будто бы нарочно, чтоб тут любовь жила.
В сей вечер вы дождитесь под тень меня свою,
10 А я в вас буду видеть любезную мою;
Под вашими листами я щастлив уж бывал,
И верную пастушку без счету целовал.
