Разбирая с достоинством каждый жест,
Каждую ноту оркестра,
Ноги и плечи испанских невест —
Чудаки покидают кресла.
Они целуют плечи актрис,
Отдающие пудрой и потом.
Бродят в сырых потёмках кулис
Поклонники Вальтер-Скотта.
И русский Байрон, весёлый чудак, —
Он хочет казаться прохвостом, —
Великий Пушкин носит фрак
Очевидно с чужого роста.
«На холмах Грузии ночная мгла» —
Он говорит, — «легла и прочее…
Но знаете, денежные дела
Мои запутаны очень».
Он, смеясь, выходит: пуста, пуста
За театром улица мчится,
Постовой с алебардой стоит у моста
В крылатке огромной птицей.
Белая ночь смывает следы,
Воздух порхает как пламя
И светится; слышен шорох воды
Под каменными мостами.
Тяжело войдя в светящийся фон,
Будто вырезанный из жести,
Медный всадник летит Медный всадник летитсквозь ночь, Медный всадник летитсквозь сон,
Огибая дома предместий.
И странен его неподвижный полёт,
И лошадь бронзовой масти
На слабом своём хребте несёт
Непомерный груз самовластья.
А вдруг не выдержит?..
<декабрь 1927?>
Примечания
↑Впервые опубликовано в сборнике И. В. Юркова «Стихотворения» (Киев, АРП, 1929).
См. также одноимённые страницы.