Мулла «Девлетъ-ша» — человѣкъ очень хорошій.
Его знаютъ на всемъ самаркандскомъ базарѣ, да и не на одномъ базарѣ, даже за предѣлами его, вплоть до самаго еврейскаго предмѣстья. Его даже знаютъ въ другихъ городахъ: въ Бухарѣ и въ Ташкентѣ; не всѣ — но знаютъ.
Городъ Самаркандъ стоитъ на самомъ бойкомъ, проѣздномъ трактѣ, базаръ самаркандскій какъ разъ посрединѣ города; всѣ улицы къ этому базару сходятся, и на самомъ-то этомъ перекресткѣ помѣщается лавочка муллы Девлетъ-ша.
И другихъ купцовъ, тоже хорошихъ людей, много живетъ на этомъ перекресткѣ, но эти другіе такою, какъ Девлетъ-ша, извѣстностью не пользуются. Не пользуются они потому, что не всякому они нужны, а мулла Девлетъ-ша нуженъ всякому, особенно человѣку проѣзжему.
Ѣдетъ купецъ, съ караваномъ или такъ верхомъ въ одиночку, ѣдетъ день, ѣдетъ два и даже больше, много пыли набьется въ его голову сквозь ткань чалмы, много грязи наберется въ его бороду; а тутъ еще жара, духота, потъ съ лица всю дорогу не сходитъ; — почесывается купецъ, скребетъ пальцами себѣ въ бородѣ, запускаетъ всю пятерню подъ свою чалму — и тамъ тоже поскребываетъ и думаетъ:
— Вотъ хорошо, пріѣду въ Самаркандъ, остановлюсь на базарѣ, зайду къ муллѣ Девлетъ-ша, онъ мнѣ голову чисто-начисто выбрѣеть, бороду разчешетъ и промоетъ… Отлично тогда буду себя чувствовать.
Какже послѣ этого не знать муллу Девлетъ-ша, такого полезнаго и пріятнаго человѣка для всѣхъ путешествующихъ!
Законъ Магомета предписываетъ правовѣрнымъ брить голову и подстригать усы, — а волосы, и тамъ и тутъ, ростутъ скоро; — день-два, глядишь — уже и покалываютъ. Опять надо идти къ Девлетъ-шѣ, человѣку пріятному; кстати онъ все знаетъ, что на свѣтѣ дѣлается, поразскажетъ и сообщитъ много интереснаго.
И дѣйствительно, мулла Девлетъ-ша все знаетъ, что на свѣтѣ дѣлается. Онъ газетъ не получаетъ, потому что здѣсь газетъ никто не издаетъ; онъ и книгъ не читаетъ, потому что кромѣ корана никакихъ книгъ нѣту; — зато онъ много проѣзжаго народа знаетъ, изо всѣхъ мѣстъ, ближнихъ и дальнихъ — и этотъ-то проѣзжій народъ, со всѣхъ концовъ свѣта, везетъ ему новости.
Лавочка Девлетъ-ша устроена такимъ образомъ: большая сакля выходитъ на улицу — навѣсомъ, подъ этимъ навѣсомъ устроено возвышеніе, вдоль всей стѣны. Возвышеніе это покрыто цыновками и коврикомъ, на немъ сидѣть и удобно и пріятно. Большой проломъ въ стѣнѣ ведетъ во внутренность сакли, гдѣ сложены всѣ пожитки хозяина; это больше для зимняго времени помѣщеніе, а лѣтомъ все время подъ навѣсомъ проводится. На стѣнахъ развѣшаны всѣ принадлежности хозяйскаго дѣла: бритвы, тарелочки, гребешки, полотенца — все что нужно — подъ рукою.
Самъ хозяинъ — человѣкъ уже не молодой, бородка съ просѣдью, чалму носитъ тканую, полосатую, халатъ тоже полосатый адрассный, только халатъ этотъ онъ рѣдко надѣваетъ, и жарко и движенія стѣсняетъ, — то ли дѣло въ одной рубашкѣ! прохладно, удобно; засучилъ рукава до самыхъ плечъ и приступай къ работѣ.
Рано утромъ поднимается Девлетъ-ша на ноги, подмететъ передъ лавочкою, смахнетъ пыль и соръ съ коврика, наточить бритвы, сварить чаю въ кунганѣ, закуритъ кальянъ, сядетъ и ждетъ.
И никогда ему не приходится ждать очень долго.
Не успѣютъ другіе сосѣди его отодвинуть доски своихъ дверей, не успѣетъ мясникъ Шарипъ повѣсить на крюкъ ночью-зарѣзаннаго барана, не успѣетъ шорникъ Магометъ-дуванъ разложить свои шитыя попоны, — смотришь, а къ Девлетъ-ша уже пришли посѣтители.
— Аллахъ да благословить домъ твой! будь здоровъ, мулла Девлетъ-ша! тяжело слазитъ съ лошади купецъ Рустемъ-бекъ изъ Джизака.
— Аллахъ да благословитъ пріѣздъ твой и дальнѣйшую дорогу, отвѣчаетъ Девлетъ.
Усталъ пріѣзжій, всю ночь ѣхалъ, ноги даже затекли; конь тоже повѣсилъ голову: стоить, словно его только что выкупали. Привяжетъ купецъ лошадь къ столбу, гдѣ нибудь всторонкѣ, самъ на приступокъ подъ навѣсъ заберется, сядетъ, сниметъ чалму тяжеловѣсную; пока хозяинъ бритвы готовитъ, чаю зеленаго глотнетъ чашечку и кальянъ покурить…
И начинается работа.
Плавно такъ, легко ходитъ бритва по угловатому черепу, плавно текутъ умныя рѣчи съ той и съ другой стороны… Не успѣетъ Девлетъ съ одною головою покончить, глядь — ужъ и еще посѣтители набираются… кто за дѣломъ, а кто и такъ просто, разговоровъ послушать, да по другимъ мѣстамъ передать все слышанное.
И такъ до вечера, народъ отъ навѣса муллы Девлетъ-ша лучшаго цирюльника въ Самаркандѣ, не расходится.
Какже послѣ этого не знать муллу Девлетъ-ша, такого человѣка хорошаго, пріятнаго и полезнаго!
