Н. А. Лейкинъ.[править]
Мученики охоты.[править]
1880.[править]
ВЕРХОВОЙ ѢЗДОКЪ.[править]
По пыльному Парголовскому шоссе идутъ двое молодыхъ людей. Одинъ изъ нихъ блондинъ, другой брюнетъ. Блондинъ въ кожаныхъ ботфортахъ со шпорами и съ хлыстомъ.
— Теперь у меня двѣ страсти: Катенька и верховая ѣзда, говоритъ блондинъ. — На Катенькѣ жениться и купить гнѣдую кобылу Діану и тогда я на седьмомъ небѣ блаженства! Больше мнѣ ничего въ жизни не надо. Уютная квартирка, въ ней эдакая черноглазая таракашка, а въ конюшнѣ гнѣдая пава съ точеной головкой. Прелесть! И вѣдь какъ дешево продаютъ! за двѣсти двадцать рублей.
— Чего ты подпрыгиваешь-то, остановилъ блондина, брюнетъ. — Вотъ на балконѣ Муркины стоятъ и на тебя смотрятъ. Скажутъ сумашедшій. Смотри, и Катерина Васильевна у нихъ въ гостяхъ.
— Гдѣ? гдѣ? встрепенулся блондинъ, но тотчасъ же спохватился. — Впрочемъ, не хочу смотрѣть. Пускай она меня сама окликнетъ. Ежели любитъ, то окликнетъ.
— Не окликнетъ. Она на тебя сердита. И знаешь за что? За то, что ты вчера съ Варварой Петровной верхомъ рядомъ ѣхалъ. «Не понимаю, говоритъ, что нашелъ онъ интереснаго въ этой выдрѣ! Три дня подрядъ съ ней ѣздитъ».
— Интереснаго? Я Варварой Петровной интересуюсь! О, Господи,! Да я ее терпѣть не могу! Но тутъ особыя обстоятельства. И все изъ-за проклятыхъ лошадей! Она и я беремъ лошадей изъ одного манежа. И какъ только встрѣтимся верхомъ — лошади наши и пойдутъ вмѣстѣ. Или ея лошадь къ моей подбѣжитъ, или моя къ ея лошади, и ужъ тутъ хоть ты ихъ зарѣжь! Прошлый разъ я свою и хлыстомъ и шпорами — ничего не помогаетъ. Мужиковъ даже просилъ помочь. Взяли мою лошадь за узду, отвели ее. и только оставили — опять къ ея лошади подбѣжала. Бился, бился, но принужденъ былъ вмѣстѣ кататься. Хуже манежныхъ лошадей на этотъ счетъ нѣтъ. Вотъ когда у меня будетъ своя собственная кобыла…
— Ей что! Она этого не понимаетъ. А только видитъ тебя все вмѣстѣ съ Варварой Петровной, ну и ревнуетъ.
— Ревнуетъ? Ахъ, какая прелесть! Да это восторгъ! Ревнуетъ — значитъ любитъ. Мишель, смотритъ на меня Катенька? спросилъ блондинъ товарища.
— Смотритъ.
— Ну, пускай смотритъ. Не буду оглядываться. Пусть сама меня окликнетъ.
— Гаврила Семенычъ! раздался голосъ съ балкона.
— Ага! позвала! чуть не во все горло заоралъ блондинъ, и подбѣжавъ къ балкону, раскланялся. — Здравствуйте, Катерина Васильевна!
— Въ ботфортахъ со шпорами и съ хлыстомъ! Опять вѣрно идете, чтобъ съ своей прелестной Варенькой вмѣстѣ кататься? Желаю вамъ утопать въ блаженствѣ! произнесла дѣвушка.
Блондинъ вспыхнулъ.
— Увѣряю васъ, Катерина Васильевна, что это изъ-за упрямства проклятыхъ лошадей, сказалъ онъ. — Стоятъ вмѣстѣ въ одной конюшнѣ и какъ увидятъ другъ дружку, ну и пойдутъ рядомъ. Что мнѣ Варвара Петровна? У ней вонъ носъ утюгомъ и глаза рыбьи, такъ могу ли я ею интересоваться?
— Носъ утюгомъ, но за то десять тысячъ приданаго и дача въ Лѣсномъ.
— Я не корыстенъ, а ежели хотите знать — Варвара Петровна мнѣ даже противна. А все изъ-за лошадей. Черти, а не лошади!
— Хорошъ-же вы ѣздокъ, коли съ лошадью никогда справиться не можете! Я васъ пять разъ видѣла рядомъ съ этимъ утюгомъ и рыбьими глазами. И всѣ пять разъ вы не могли справиться съ лошадью?
— Въ здѣшнемъ манежѣ такіе одры, что съ ними и самъ Чинизелли не справится! А ѣздокъ я хорошій. Я теперь волтижировкѣ учусь.
— Ну, прощайте! Не хочу васъ задерживать, сказала дѣвушка. — Спѣшите, спѣшите къ вашей прелестной амазонкѣ, прибавила она.
— Ахъ, Боже мой! застоналъ блондинъ. — Послушайте, неужели мнѣ вѣры нѣтъ? Но я вамъ докажу, докажу… Я непремѣнно сдѣлаю какую-нибудь мерзость этой Варварѣ Петровнѣ.
— Мерзости дѣлать не надо. Но предупреждаю васъ: ежели я васъ опять съ ней увижу — не показывайтесь мнѣ и на глаза. Я съ вами и разговаривать не буду, потому что она Богъ знаетъ что про меня въ «Озеркахъ» на музыкѣ сплетничаетъ.
Блондинъ отошелъ какъ въ воду опущенный, но черезъ минуту воспламенился и воскликнулъ:
— О, какъ она во гнѣвѣ прекрасна! замѣтилъ ты, Мишель, какъ она сверкнула глазками и нахмурила бровки! Немезида карающая да и только! Нѣтъ, другъ, довольно! Панъ или пропалъ! Я ей сегодня-же сдѣлаю предложеніе. На двѣсти рублей моего мѣсячнаго жалованья изъ банка мы можемъ жить хоть бѣдно, но прилично. Сто семьдесятъ пять рублей въ ея распоряженіе, на хозяйство, а мнѣ двадцать пять рублей на лошадь,
— Да брось ты эту верховую ѣзду! уговаривалъ его товарищъ. — Ну что хорошаго? Спина болитъ, носъ себѣ ссадилъ, голову ушибъ и ко всему этому прибавилась эта Варвара Петровна.
— Ни за что не брошу. Я оживаю на конѣ. Когда-нибудь добьюсь, что у меня будетъ и своя гнѣдая. Я даже Катенькѣ сдѣлаю сегодня предложеніе верхомъ на лошади. Это такъ поэтично! Подъѣду и брякну. Услышу «да» — соскочу съ коня и упаду къ ея ногамъ; услышу «нѣтъ» — пущу коня маршъ-маршъ и исчезну отъ нея навсегда! Прощай, Мишель. Пожелай мнѣ успѣха.
Молодые люди разошлись.
Черезъ пять минутъ блондинъ верхомъ на высокой и тощей лошади подъѣзжалъ къ данѣ Катеньки. Сердце его билось учащенно. «Панъ или пропалъ», твердилъ онъ про себя, два раза опускалъ поводья и гадалъ на пальцахъ. Выходило «да». Сорвалъ вѣтку акаціи и погадалъ на листикахъ — тоже «да». Вотъ и Катенька въ палисадникѣ.
— Ну что-же, сдѣлали мерзость вашей прелестной амазонкѣ? спросила она.
— Помилуйте, я еще не видалъ ее. Мерзость я сдѣлаю на музыкѣ. Поклонюсь ей при васъ и покажу языкъ. Вотъ и пусть она знаетъ… проговорилъ онъ, остановивъ лошадь, и умолкъ.
— Ну что жъ вы стали? Поѣзжайте.
— Не могу. Я теперь «Всадникъ безъ головы». Читали вы этотъ романъ? И отъ васъ, Катенька, зависитъ возвратить мнѣ голову. Вы однѣ только можете, поставить ее на мѣсто.
— Я? Это очень интересно. Какъ-же это такъ?
— Очень просто. Выдьте сюда на улицу, я вамъ сейчасъ объясню.
— Можетъ быть какія-нибудь глупости…
Дѣвушка вышла и опустила глазки.
— Катерина Васильевна, я влюбленъ въ васъ до безумія и прошу вашей руки! прямо брякнулъ блондинъ. — Я голову потерялъ и жить безъ васъ не могу. Ваше «да» поставитъ мнѣ голову на мѣсто. Да, или нѣтъ?
— Право, я не знаю… А Варвара Петровна?
— Чтобъ чортъ-бы побралъ эту Варвару Петровну! сверкнулъ глазами блондинъ и сжалъ кулаки. — Такъ, да или нѣтъ?
Но въ это самое время верхомъ на конѣ показалась Варвара Петровна. Блондинъ вздрогнулъ. Лошадь его, завидя ея лошадь, радостно заржала, и тронувшись съ мѣста, начала подходить къ ней. Онъ попробовалъ остановить свою лошадь, но тщетно: она пустилась какъ стрѣла за своей товаркой по конюшнѣ.
— Нѣтъ, нѣтъ, нѣтъ! кричала вслѣдъ отъѣзжающему блондину Катенька и нервно комкала въ рукахъ свой носовой платокъ.
Она долго смотрѣла на дорогу, закусила нижнюю губку и на глазахъ ея показались слезы.
— Господи! Это истинно какое-то несчастіе! скрежеталъ зубами блондинъ, несшись на лошади вслѣдъ за амазонкой, дергалъ лошадь за поводья, билъ шпорами, но остановить ее было не въ его власти.