Был май. На подстриженной Стрелке Уже продавали фиалки. Детишки играли в горелки, И нежились горизонталки. И шины колясок хрустели, Прижатый тревожили гравий. Был май, и на майской пастэли Все было в Островской оправе. Белесо ночела столица За Невками и за Невою. И были обвеяны лица Сиренью в тот май неживою… Болотной, чахоточной, белой Обвеяны были сиренью. Дышали уста Изабеллой — Чуть терпкой, чуть тленною ленью… Была обреченность и гибель В глазах, в Островах, в белой жути. И в каждой-то каменной глыбе Был сказ о последней минуте. Угаслыми были горелки И зяблыми горизонталки В тот май полумертвый на Стрелке, Где мертвыми стали фиалки…