После моего отъезда в командировку деятельность Комиссии по истории наук, находящейся при Академии Наук, замерла. Я прошу Общее Собрание восстановить её работу.
Помимо тех оснований которые побудили Академию Наук в 1921—1922 годах организовать эту Комиссию, в настоящий момент, несомненно, мне кажется, должны быть приняты в соображение новые явления в научной жизни, еще более выясняющие необходимость ее существования.
Мы переживаем сейчас в научной мысли огромный перелом, взрыв творчества, подобного которому не наблюдалось столетия. Расцвет точного знания, наук, связанных с изучением нашей планеты и космоса, совершенно меняет картину мира, и эти изменения идут со все большей и большей интенсивностью. Мы не видим им сейчас предела и ежегодно встречаемся с неожиданными результатами научного творчества все большого и большого значения.
Сейчас это совпало с резким и все углубляющимся изменением нашей исторической перспективы. Мы начинаем мыслить и оценивать прошлое, как единое целое. Все более и более делается это нам необходимым. — Вместо истории средиземноморского центра культуры, перед нами восстает история роста и развития Homo sapiens нашей планеты. Приносит свои плоды, входит в общее сознание давно начавшееся выявление творческой — философской, художественной, научной и государственной — работы великих народов Азии, и наряду с этим получает новое освещение, приобретает новое значение невидная раньше роль «неисторических» народностей.
На фоне этих глубочайших изменений за эти годы наблюдается чрезвычайный расцвет истории науки. Сейчас мы видим энергичную работу в этой области и по явление — все усиливающееся — огромного количества исследований и материалов на английском, французском, немецком, итальянском, польском и других языках. Меняется общая картина ее былого. Вскрывается ее прошлое, в глуби веков столь далеких, которые, раньше казалось, не подлежат научному охвату. Роль Востока представляется по существу иной, и чудо эллинской науки — ее зарождение — вырисовывается в новом свете. Вместе с тем, ярко выдвинутое трудами Дюгема коренное изменение наших представлений о западно-европейской средневековой науке получает не только подтверждение, но коренным образом меняет все наши, столь вошедшие в обыденное мышление, представления. Коренным образом меняется представление о реальном значении науки в историческом процессе человечества. Частью в связи со все большим проявлением значения науки в быту и в жизни, с вырисовывающимся близким истощением легко доступных, удовлетворявших человечество в течение тысячелетий источников энергии с неизбежностью искания новых её форм — сознание мощи научного творчества, как историческим путем меняющегося фактора, быстро укрепляется и отражается в понимании прошлого и будущего. Этим меняется понимание значения личности, ибо она необычайно ярко и своеобразно выступает в истории научной мысли.
За послевоенные года успехи истории наук огромны; наибольший расцвет наблюдается в англосаксонских странах; здесь создана впервые ученая степень доктора истории науки, и история науки все больше проникает в высшую школу, что, в меньшей степени, наблюдается и в странах немецкого языка.
В связи с создающимся новым пониманием прошлого и с тем беспокойством, которое сейчас охватывает мировую ученую среду, видящую несоответствие между реальным положением науки и ученых в государственной жизни и их фактическим значением в ее созидании — сейчас начинают расти новые искания, будящие мысль — идут попытки выяснения будущего науки в человеческом обществе. Натуралист всегда видит закономерность и ищет неизвестных законностей — он ищет предвидения, и к этому стремится и растущая научная дисциплина истории науки.
Этот расцвет истории науки не является случайностью, а теснейшим образом связан с переживаемым состоянием научного творчества. Коренная ломка веками установившихся научных представлений, новые неожиданные открывающиеся перспективы и возможности для науки, идущая в ней своеобразная выработка новых понятий — достаточно вспомнить историю идеи квантов — наряду со многим другим, неизбежно ведет к историческому изучению и к анализу научного материала. Нельзя идти дальше — с известной уверенностью и с ясностью мысли, не воссоздав исторической перспективы и реального значения идей, представлений и построений науки, всегда слагавшихся исторически чрезвычайно сложным путем. Материал науки всегда при видимой однородности резко разнороден.
Историческое изучение научного творчества есть сейчас необходимейшее орудие нашего проникновения в новые огромные открывающиеся области научных достижений. В трудной работе в новых областях знания без этого нельзя идти сколько-нибудь сознательно. Этой реальной необходимостью вызвано и происходящее сейчас оживление в этой области, которое при единстве научной мысли охватывает неизбежно не только область истории точных наук, но и всю область истории научных исканий.
В этом движении слабо сейчас представлена историческая работа русской ученой среды. Происходящее научное движение мало имеет отражений в русской литературе. Происходящая работа идет разрозненно.
Такое положение в дальнейшем не может не отразиться вредным образом на роете науки в нашей стране.
Мне представляется, что при этих обстоятельствах восстановление деятельности нашей Комиссии является чрезвычайно желательным. Она может явиться центром работы и ознакомления в этой области и может получить серьезное значение в нашей умственной жизни, так как, повидимому, отвечает реальной потребности. К изучению истории науки побуждает рост научных исканий, неуклонно и у нас идущий.
Может быть, ее значение будет больше, чем аналогичных организаций на Западе, так как у нас нет сейчас ни одного аналогичного центра, а их обычно в государствах Запада несколько и науч ная историческая работа — особенно издание трудов — у нас поставлено менее благоприятно, чем в Европе и в Америке.
Мне казалось бы правильным при восстановлении Комиссии не давать ей тех заданий, которые были даны ей в 1921—22 гг., а предоставить ей самой определить свою деятельность.
Очевидно, необходимо иметь в виду Комиссию, в случае ее восстановления, при рассмотрении штатов, бюджета и издательской деятельности Академии.