Н. А. Некрасов. Полное собрание сочинений и писем в пятнадцати томах
Том тринадцатый. Книга первая. Материалы редакционно-издательской деятельности
С.-Пб, «Наука», 1997
От редакции[править]
До сведения подписчиков нашего журнала доводится, что первая книжка его на 1848 г., по причине многочисленных, беспрестанно поступающих требований на «Современник», не могла быть отправлена в провинции тотчас по выходе ее в Петербурге, и вот причина, по которой они получили ее позже, чем бы следовало. Дальнейшие книжки будут посылаться согласно срокам, назначенным в объявлениях.
— Вторая статья «О русской литературе 1847 года» по некоторым обстоятельствам не могла войти в состав второго нумера «Современника» и будет помещена в третьем.
— Знаменитый автор «Истории жирондистов», поэт и оратор, г. Ламартин написал свои записки под названием «Confidences». Печатание их в Париже начнется в марте месяце. Поэтический талант автора, его увлекательное изложение, наконец, положение автора в свете и обществе, в котором он провел свою молодость, — все это ручается за величайший интерес его записок. Мы считаем долгом познакомить с ними читателей и надеемся представить начало их в апрельской книжке «Современника».
«Иллюстрированный альманах»
I. Содержание
Часть первая«Семейство Тальниковых», роман Н. Н. Станицкого. Часть вторая
Повести, рассказы и стихотворения:
«Смотрины и рукобитье», рассказ — В. И. Даля
«Лола Монтес», повесть — А. В. Дружинина
«Три Хашшаша», египетская сказка — М. А. Г<амазо>ва
«Рассказ Плисмылькова» — Ф. М. Достоевского
«Встреча на станции», рассказ — И. И. Панаева
«Дурак Федя», рассказ — А. С<танкевича>
«Два помещика», рассказ — И. С. Тургенева
«Стихотворения» — Н. А. Некрасова
Современная хрестоматия. Образчики красноречия и поэзии во всех родах.
Карикатуры, рисованные Н. А. Степановым:
«Мазурка».
«Дровяной двор».
«Поэт».
«Журналист и сотрудник».
«Петербургский Том-Пус».
«Огорченный литератор».
«Репетиция оперы „Эсмеральда“» и др.
Карикатуры М. Л. Неваховича:
«Остроумный бенефициант».
«Господин и слуга» и др.
Кроме того, все повести и рассказы, которые войдут в состав «Альманаха», будут иллюстрированы. Рисунки к ним делаются гг. Неваховичем, Степановым, Ф<едотовым>, Агиным и др.; гравируются на дереве г-м Бернардским.
Всех рисунков литографированных и гравированных на дереве будет в «Альманахе» до пятидесяти.
«Альманах» этот отдельно продаваться не будет…
ДРУГИЕ РЕДАКЦИИ И ВАРИАНТЫ[править]
С. 61.
вместо 1-24 При 1-м No «Современника» выдается безденежно особая книга: «Записки Бенвеннуто Челлини, флорентийского золотых дел мастера и скульптора», а при третьем No подписчики «Современника» получат в подарок «Иллюстрированный альманах».
С. 62.
после 24 Новым подписчикам сверх того выдаются безденежно: первые пять частей романа Диккенса «Домби и сын», напечатанные в «Современнике» за 1848 год и составляющие один толстый том, и начало статьи г. Фролова «Гумбольдт и его „Космос“».
КОММЕНТАРИИ[править]
Печатается по тексту первой публикации.
Впервые опубликовано: С, 1848, № 2 (ценз. разр. — 31 января 1848 г.), отд. V, 1с, без нумерации. Газетный вариант этого объявления под заглавием «От издателей „Современника“», где вместо проспекта «Иллюстрированного альманаха» даны сведения о его участниках, см.: СПбВ, «Объявления», 1848, 31 января, № 25; MB, 1848, 5 февраля, № 16 (см.: Варианты СПбВ, MB). To же под заглавием «Продолжается подписка на „Современник“ 1848 года» см.: СПбВ, 1848, «Объявления», 26 февраля, № 45; MB, 1848, 26 февраля, № 26.
В собрание сочинений впервые включено: ПСС, т. XII.
Автограф не найден.
С. 61. Вторая статья «О русской литературе 1847 года» по некоторым обстоятельствам не могла войти в состав второго нумера «Современника» и будет помещена в третьем.-- Имеется в виду «Взгляд на русскую литературу 1847 года» В. Г. Белинского, статья первая этого обозрения напечатана в № 1 «Современника» 1848 г. Задержка публикации статьи вызвана резким ухудшением здоровья критика и цензурными препятствиями, которые встретила эта работа. «Я <…> болен уже шестую неделю, — писал Белинский П. В. Анненкову 15 февраля 1848 г., — привязался ко мне проклятый грипп; мучит сухой и нервический кашель, по поверхности тела пробегает озноб, а голова и лицо в огне; истощение сил страшное — еле двигаюсь по комнате; 2 No „Современника“ вышел без моей статьи, теперь диктую ее через силу для 3-го» (Белинский, т. XII, с. 465). 30 декабря 1847 г. Некрасов извещал А. В. Никитенко о «двух помарках» цензора И. И. Срезневского в этой работе, которые «очень портят статью». «Так как я очень хорошо знал, — продолжал Некрасов в письме, — что Вы нашли статью удобною к печати без помарок, а между тем, если б ждать, произошла бы задержка (ибо не только это, но и следующие листы нельзя было бы печатать), то я и велел . печатать этот лист». Никитенко в тот же день обратился к Срезневскому с письмом, в котором просил дать «благословение над сими строками, как и надо всем прочим» (Звенья, V, с. 499). Однако в конечном счете обе части «Взгляда…» в журнальной публикации претерпели цензурные искажения. Статья вторая последнего обозрения Белинского была напечатана в № 3 «Современника» 1848 г.
С. 61. …г. Ламартин написал свои записки под названием «Confidences».-- «Признания» А. Ламартина печатались в «Современнике» (1849, № 3, 4, 6; 1850, № 9, 10, 12). 30 января 1848 г. Некрасов писал А. В. Никитенко: «Обратите внимание на маленький лоскуток „От редакции“, который к Вам сегодня принесут <…> Публикуются „Записки Ламартина“, и, кажется, нам нужно их будет переводить. Не может же наш журнал вовсе не знакомить своих читателей с произведениями иностранных литератур. Итак, уж если переводить, то, конечно, Ламартина, чем кого другого. Имя это у нас не опальное, и притом „Записки Ламартина“, по всей вероятности, наделают шуму по всей Европе <…>
Публиковать же заранее нам хотелось бы потому, чтоб опять не встретиться с другим журналом. Если ж и после нашей публикации станут переводить эти записки и другие журналы, то по крайней мере мы отклоним от себя обвинение в подражании».
Вспоминая о цензурном терроре 1848 г. и тех трудностях, которые в связи с этим переживала редакция «Современника», А. Я. Панаева писала: «Приходилось печатать в отделе беллетристики переводы. Роман Евгения Сю не был дозволен, оставалось пробавляться Ламартином» (Панаева, с. 182).
С. 61. «Иллюстрированный альманах».-- В объявлении «Об издании „Современника“ в 1847 году» его новая редакция обещала подписчикам, что в отделе «Смесь», в частности, «будут печататься: юмористические статьи в стихах и прозе: пародии, физиологические очерки, очерки современных нравов и пр. пр., и эти статьи будут иногда иллюстрированы…» (с. 47). В другом месте того же объявления редакция обещала «время от времени прилагать (переводные) романы, которые покажутся <…> достойными внимания публики <…> переплетая их отдельно от книжек журнала» (с. 48). Оба этих обещания Некрасов и Панаев не смогли выполнить: первое — по техническим причинам, второе — по цензурным условиям (см. с. 361). В порядке компенсации и в целях сохранения и привлечения новых подписчиков они решились пойти на дополнительные расходы и выдать подписчикам 1847 и 1848 гг. альманах, составленный из произведений писателей — сотрудников «Современника» и иллюстрированный лучшими русскими художниками (см. с. 55).
25 июня 1847 г. Некрасов писал И. С. Тургеневу, В. Г. Белинскому и П. В. Анненкову в Зальцбрунн, обращаясь главным образом к первому из адресатов: «Мы решились дать в приложении к 10-му или 11-му No „Иллюстрированный альманах“, состоящий из небольших юмористических статей в стихах и прозе: этим расквитаемся мы и в другом долге перед публикой, которой мы обещали политипажи. Для этого заготовлены и заказаны нами статьи, между прочим, Гончарову и Достоевскому, также Апол. Майкову; я произвел три стихотворения, а Панаев — рассказ; есть и еще кое-что; сюда же думаем мы поместить и Ваш „Маскарад“, если только Вы о нем не забыли. А если забыли, так, пожалуйста, вспомните, кончите и пришлите поскорей, ибо его нужно иллюстрировать. Рисовать картинки будут (и уже начали) Невахович, Степанов, Агин и Аполлон Майков. Но этого нам кажется мало. Нам хотелось бы парижских политипажей, это произвело бы сильный эффект <…> Стоит только, если не Вам, так Анненкову, который так долго жил в Париже, набросать несколько очерков парижской жизни (хоть уличной), обратиться к хорошему парижскому художнику, чтоб он нарисовал к этой статье картинки, потом к хорошему граверу на дереве, чтоб он их вырезал, прислать к нам доски и статью — и дело кончено: мы в Петербурге щегольнем парижскими политипажами!»
От замысла альманаха в форме сборника «небольших юмористических статей в стихах и прозе» Некрасову и Панаеву вскоре пришлось отказаться, так как не все предполагавшиеся авторы откликнулись на просьбы редакции «Современника». В первую часть альманаха было решено включить запрещенную ранее к публикации в журнале повесть А. Я. Панаевой «Семейство Тальниковых». 11 декабря 1847 г. Некрасов извещал Тургенева: «…наш альманах скоро начнет печататься и к 1-му февраля должен выйти — итак, давайте „Маскарад“, пожалуйста! А уж на парижские политипажи я отложил всякую надежду; видно, не видеть нам их <…> Мы завербовали себе Степанова (что делал статуэтки), и он нарисовал нам несколько поистине отличных карикатур. Текст тоже недурен; пожалуйста, давайте „Маскарад“, — даже если не будете им довольны, найдете неудачным, все-таки присылайте…»
10 февраля 1848 г. Некрасов писал А. В. Никитенко: «Альманах <…> будет стоить довольно денег, но он, без сомнения, оживит нашу подписку (начинающую немножко дремать), — только бы поскорей его выпустить. Покуда дело идет так, что я не отчаиваюсь успеть с ним к 1-му марта. Знаете ли, что даже „Сын отечества“ посредством какого-то портрета и старых экз. „Дон Кихота“ с картинками добился ныне до тысячи подписчиков с лишком? Вот что значит подарок!»
Разрешенный к печати 26 февраля цензором А. Н. Очкиным и отпечатанный в начале марта 1848 г. «Иллюстрированный альманах, изданный И. Панаевым и Н. Некрасовым», существенно отличался по составу от анонсированного в тексте «От редакции». В книгу не вошли стихотворения Некрасова, рассказ Тургенева (однако осталась иллюстрация П. А. Федотова к нему), отдел «Смесь». Вместо изъятых материалов в «Иллюстрированный альманах» были включены рассказ А. Н. Майкова «Старушка» и повесть Е. П. Гребенки «Заборов». Рассказ Ф. М. Достоевского, анонсированный редакцией «Современника» под заголовком «Рассказ Плисмылькова», был напечатан в альманахе под названием «Ползунков».
Своеобразие альманаха в сравнении с «Физиологией Петербурга», «Петербургским сборником» и «Первым апреля» заключалось в том, что помимо иллюстраций, сопровождавших тексты художественных произведений, в книге был самостоятельный отдел карикатур Н. А. Степанова и М. Л. Неваховича с острым общественно-политическим содержанием. Здесь помещены карикатуры на Ф. В. Булгарина («Мазурка»), Л. В. Бранта («Петербургский Том-Пус»), Н. В. Кукольника («Ну вот и прекрасно!» — в комментируемом объявлении эта карикатура названа «Поэт»), B. А. Каратыгина («Гамлет, покупающий дрова» — в объявлении — «Дровяной двор»; ср.: наст. изд., т. X, кн. 2, с. 261), А. А. Краевского («Журналист и сотрудник»). Карикатура Степанова «Типографские превращения» (в объявлении — «Огорченный литератор») изображала В. Г. Белинского с изуродованной цензурой рукописью. К этой серии карикатур, помещенных в «Иллюстрированном альманахе», примыкают не названные в комментируемом объявлении три листа из серии иллюстраций А. А. Агина к «Мертвым душам» Н. В. Гоголя — «История капитана Копейкина в лицах» (ср. с. 484).
По требованию цензуры некоторые карикатуры Степанова были изъяты из альманаха или «исправлены». «Вот картинки, подписанные цензором, — писал Некрасов художнику 15 декабря 1847 г. — Не прошла одна: Булгарин, толкующий о честности, — необходимо переменить подпись. А Гончаров решительно объявил, что он хочет и не позволит своей карикатуры. <…> А мою и Панаева я оставил у себя — подумаю о подписи». В конечном счете карикатура на Булгарина была заменена другой («Мазуркой»), карикатуры с изображением И. А. Гончарова, Некрасова и Панаева не вошли в книгу. В «Типографских превращениях», где Белинский обращал свое разгневанное лицо к цензору, осталась одна фигура критика.
Произведения, включенные в альманах, иллюстрированы А. А. Аги-ным («Заборов»), Н. А. Степановым («Смотрины и рукобитье»), П. А. Федотовым («Лола Монтес», «Дурак Федя», «Ползунков», «Встреча на станции»). «Три хашшаша, египетская сказка» М. А. Гамазова, подписанная в альманахе псевдонимом «М. Саруни», иллюстрирована самим автором.
В связи с ужесточением цензурной политики русского правительства после Февральской революции во Франции Некрасов и Панаев, не решавшиеся выпустить альманах в свет, были вынуждены вновь обратиться в Цензурный комитет за разрешением на выпуск книги. Обращение совпало по времени с образованием так называемого Бутурлинского комитета (Комитет 2 апреля), тотчас же потребовавшего от цензурного ведомства усиления контроля над периодическими изданиями и прежде всего над «Современником». 9 апреля 1848 г. С.-Петербургский цензурный комитет потребовал от редакторов «Современника» и «Отечественных записок» отказа от «предосудительного» направления, угрожая в противном случае репрессиями против них и запрещением журналов.
20 августа 1848 г. И. И. Панаев обратился к председателю С.-Петербургского цензурного комитета M. Н. Мусину-Пушкину с официальным письмом. «По предложению Вашего превосходительства, — писал официальный редактор „Современника“, — препровождаю при сем экземпляр „Иллюстрированного альманаха“, о котором имел честь Вам докладывать. Долгом считаю присовокупить:
1) что в рассказе „Семейство Тальниковых“ по замечаниям господина Дегая сделаны были мною изменения и выпуски, но в прилагаемом при сем экземпляре рассказ этот — так, как он был в первобытном виде;
2) что повесть г. Дружинина „Лола Монтес“, как не одобренная г. Анненковым, в таком виде, в каком она есть, помещена в альманахе не будет.
И затем я снова прибегаю с покорнейшею просьбою к Вашему превосходительству по рассмотрению этого альманаха, которого я до сего не решался выпускать без совета Вашего, дозволить мне выпуск оного при сентябрьской или при октябрьской книжке „Современника“» (РГИА, ф. 772, оп. 1, ед. хр. 2157, л. 10).
Мусин-Пушкин поручил цензору А. Л. Крылову составить «мнение» об альманахе. В своем официальном письменном докладе от 6 сентября 1848 г. Крылов констатировал, что входящие в альманах произведения Даля, Станкевича, Достоевского, Гамазова и Гребенки «могли бы сами по себе с небольшими разве изменениями доставить чтение довольно безукоризненное. Но в альманахе они принимают совсем иной свет, потому что помещены в подборе с другими статьями, которых цензура не может не осудить» (там же, л. 11).
«Что касается до четырех остальных статей: „Семейство Тальниковых“ Станицкого, „Лола Монтес“ Дружинина, „Встреча на станции“ Панаева и „Старушка“ Майкова, — писал далее Крылов, — заключающих главную и наибольшую часть альманаха, то, по моему мнению, обращение их в публике в настоящем виде не может остаться без влияния на умы читателей самого неблагоприятного» (там же, л. 11—12).
Заключая свое официальное «мнение», Крылов писал: «Представляя Вашему превосходительству такое мнение мое против выпуска „Иллюстрированного альманаха“ в свет, считаю долгом присоединить, что в отдельности каждая из статей, в него входящая (за исключением, разве, первой — „Семейство Тальниковых“), может быть изменена автором, более или менее переделана и при другой обстановке получить совсем другую оценку» (там же, л. 14).
В первоначальной редакции объявления «Об издании „Современника“ в 1849 году», представленного в цензуру в первых числах сентября 1848 г., Некрасов и Панаев писали: «Редакция виновата перед своими подписчиками в том, что до сей поры не выдала „Иллюстрированного альманаха“, давно обещанного <…> Публика знает, как. мы вели журнал в продолжение двух лет, поэтому, смеем надеяться, подписчики наши не припишут этого замедления нашей неаккуратности или каким-либо расчетам с нашей стороны, которых здесь не могло быть… Есть другие, более важные причины этого замедления, и мы, сколько от нас зависит, постараемся ускорить выход этой книги…» (с. 290). В своем донесении об этом объявлении цензор Крылов обращал внимание начальства на обещание редакции «Современника» выдать альманах в качестве приложения, что, по его мнению, противоречит утвержденной программе журнала (ИРЛИ, ф. 244, он. 27, № 23, л. 61). 29 сентября Мусин-Пушкин изложил это мнение в своем отношении к товарищу министра народного просвещения (там же, л. 63).
После очередного письма Панаева к Мусину-Пушкину от 9 октября 1848 г., в котором он, требуя ускорить решение вопроса об альманахе, мотивировал необходимость этого издания обязательствами редакции «Современника» перед подписчиками, председатель С.-Петербургского цензурного комитета обратился к министру народного просвещения С. С. Уварову от 15 октября 1848 г. К рапорту, в котором излагалась цензурная история альманаха и содержалась просьба «почтить его по сему предмету разрешением», были приложены экземпляр «Иллюстрированного альманаха», письма Панаева и «мнение» Крылова. На полях рапорта Мусина-Пушкина сохранилась карандашная помета — резолюция без подписи: «Альманах запретить, и впредь чтоб не было позволено ничего подобного» (там же, л. 8—9).
20 октября 1848 г. Главное управление цензуры официально запретило выпуск в свет «Иллюстрированного альманаха», обязав Панаева уничтожить его тираж (см.: Долгих У. M. Цензурная история некрасовского «Иллюстрированного альманаха». — РЛ, 1977, № 2, с. 122—127). Кроме того, министр просвещения С. С. Уваров 6 ноября 1848 г. в ответ на упомянутое выше отношение Мусина-Пушкина от 29 сентября 1848 г. потребовал от С.-Петербургского цензурного комитета исключить из текста объявления редакции «Современника» обещание выдать подписчикам «Иллюстрированный альманах» (ИРЛИ, ф. 244, оп. 27, № 23, л. 64).
Утратив возможность рассылать альманах подписчикам, Панаев и Некрасов долгое время сохраняли несброшюрованные листы книги.
Как вспоминает А. Я. Панаева, через 20 лет после запрещения «Иллюстрированного альманаха» его можно было найти в библиотеках книжных магазинов Петербурга. «Так как он сначала был дозволен цензурой, то никто не знал, что это контрабанда. „Альманах“ появился в продаже следующим образом: когда он был запрещен, то листы были свалены на чердаке при квартире редакции. Когда надо было переезжать на другую квартиру, я пошла на чердак и удивилась, заметя, что пачки листов развязаны и валяются в беспорядке. Прислуга объяснила мне, что бывший лакей Некрасова водил на чердак букинистов и продавал им бумагу на вес. Ясно, что из этих листов составлялись книжки и втихомолку распродавались» (Панаева, с. 178). Некоторое количество экземпляров «Иллюстрированного альманаха» сохранилось до настоящего времени в крупнейших библиотеках страны и частных коллекциях. В 1990 г. издательство «Книга» осуществило факсимильное переиздание альманаха с приложением в отдельной брошюре иллюстраций, не вошедших в альманах, которые сопровождены статьей Г. Ю. Стернина и M. M. Петренко «Иллюстрированный альманах. Иллюстратор и карикатурист в истории русской журналистики 1840-х годов» (см.: Иллюстрированный альманах. Издание И. И. Панаева и Н. А. Некрасова 1848 г. Факсимильное издание. М., 1990; см. также с. 63).
С. 286. Новым подписчикам — выдаются безденежно: первые пять частей романа Диккенса «Домби и сын» — и начало статьи г. Фролова «Гумбольдт и его „Космос“».-- О публикации романа Ч. Диккенса «Торговый дом под фирмою Домби и сын» в «Современнике» см. с. 262. О публикации работы Н. Г. Фролова см. с. 366, 367.