О ревности[править]
Немногие страсти так ослепляют человека и вовлекают его в такие заблуждения, как ревность. Она малейшее подозрение обращает в уверенность; видит везде фантомы и любит умножать собственные беспокойства, граничит с завистью, и происходит более от гордости, нежели от нежного чувства.
Счастливые прелестники знают, что есть только один способ утвердить сердце в верности; а именно: честные поступки, благоразумные убеждения, великодушная доверенность — их только они боятся, и считают правилом, что трудность свидания делает победу легкою; что строгость надзирателя рождает снисхождение в красавице, а подозрительность ухитряет ее в обманах. Недоверчивость, сказал один автор, кличет измену; и в тех землях, где запирают женщин, первый знак благосклонности есть безмолвное дозволение быть дерзким при первом случае.
Можно присматривать за женщиною; но сохрани Бог, если она это узнает! Бесполезность ревности должна нас предохранять от нее. Без евнухов и сераля (также не всегда надежных) принуждение ни к чему не служит, особливо, если связь уже готова в сердцах; оно мешает глупцу, но умному знатоку дает способ блеснуть талантом. Большая часть нежных переговоров совершается на письме в кабинетах, и когда публика узнает предварительные условия, тогда уже самый трактат подписан. И сколько других адских хитростей, о которых самый тонкий человек не имеет идеи, и которым он часто помогает, желая разрушить их!
Если трудно помешать связи, то не легче и скрыть ее. Осторожность недолговременна, и мало-помалу обращается в нескромность; благоразумие засыпает в успехе. Сколько раз все проходило даром! для чего и еще не пройти? С одной стороны осторожности уменьшаются, а с другой подозрение увеличивается: смотрят, слушают, примечают — и минута все откроет; тогда несчастьем целой жизни надобно заплатить за некоторые удовольствия, купленные и без того очень дорого, то есть ценою принуждения, страха, угрызений совести. Положим, что женщина и сохранит любовь, почтение супруга; но будет ли она счастлива, зная, что недостойна их? Чем нежнее сердце, тем бесценнее для него собственное уважение. Сверх того живые удовольствия отвращают нас от всех обыкновенных приятностей. Привычка к тайностям, к непостоянству, к первым восторгам любви, опасна; средства ее недолговременны — и когда мы их лишаемся, тогда все другие чувства кажутся слабы; сердце томится в волнении и сохнет в равнодушии; всякую минуту нет для нас чего то необходимого — и воспоминание делается мукою.
Молодая красавица, прельщаемая сими удовольствиями, должна подумать: «Красота недолговременна. Я могу блистать ею несколько лет и пленять сердца, удовлетворяя моему вкусу и тщеславию; но вероятно, что самые победы сделают мне горе, и минута заблуждения может навсегда погубить меня. Не лучше ли удалиться от опасности и посвятить молодость на основание твердого счастья, которое не зависит от лет, не знает раскаяния и ведет за собою почтение людей, вместе с собственным уважением?»
Ревность мужа есть обида для жены, для него скромное признание, а для любовника самая лестная похвала; ибо муж другими словами говорит ему: «Я имею против тебя выгоду старшинства власти, обязанности и безопасной удобности, но боюсь, чтобы тебя не предпочли». Правда, что любовник имеет также свои выгоды: новость, запрещение и препятствие.
Ревность мужчинам свойственнее, нежели женщинам — особливо нехорошим — особливо старикам, а всего свойственнее тем, которые сами бывали ее предметом. Она гораздо обыкновеннее в нижних классах общества, нежели в первом; в них думают, что женщина может быть только любовницею; но светский человек верит и другим приятным связям (хотя верит не слепо) и не столько зависит от предрассудка, который невинного подвергает стыду виноватого. В свете мы нередко видим связи, которые только похожи на любовь. Привязываются к женщине от лености, скуки, тщеславия, удобности; для того, чтобы приятно кончить день, быть коротким в ее обществе, иметь меньше обязанностей в рассуждении других женщин и знать об них множество анекдотов.
Такая связь есть дружеская, оборонительный и наступательный союз, а не любовь. Иногда друг говорит языком Селадона, но только из учтивости; иногда объявляет даже и требования, но также из учтивости!
Можно иногда подивиться равнодушию мужа к ветреностям жены; но презрение к человеку, скука и желание быть свободным делают многих философами.
О ревности: [Из «Journal des dames et des modes»]: (С франц.) / [Пер. Н. М. Карамзина] // Вестн. Европы. — 1802. — Ч. 5, N 19. — С. 202-207.