Геннадий Гонзов (Гонозов), святой, архиепископ Новгородский и Псковский. О жизни его до 1472 г. не сохранилось почти никаких известий; по-видимому он происходил из боярского рода (Степенная книга называет его «сановитым») и владел вотчинами (по свидетельству Иосифа Волоцкого, подарил Иосифову Волоколамскому монастырю село Мечевское, сельцо Чемесово в Рузе и две деревни). Время рождения его неизвестно, но вероятно, родился он около 1410 года. По мнению преосв. Филарета («Житие святых Рос. Церкви») он был родом из Москвы. Уже в ранней юности Г. решил посвятить себя монашеской жизни и удалился от мира на Валаам. Здесь он по собственному его свидетельству был учеником преподобного Савватия Соловецкого: «Савватий егда на Валааме был, аз у него ученик, а он мне старец был», — говорил Г. игумену Досифею. Принимая во внимание, что Г. умер в 1506 г., а Савватий ушел с Валаама в 1425 или 1429 г., надо допустить, что Г. жил на Валааме в очень юном возрасте, но вряд ли моложе 15-ти лет. О дальнейшей жизни Г. в продолжение более 40 лет нет никаких сведений. Неизвестно, где принял он монашеское пострижение. Мы находим его уже в зрелом возрасте (лет около 60) в Московском Чудове монастыре, куда его привлекла «велия вера» к святителю Алексию. В 1472 г. или 1473 г., по мнению одного исследователя (Грандицкий), или в конце 70-х годов — по мнению другого (по «Житиям святых на русском языке», в феврале 1477 г.), «добродетельный — по выражению Степенной книги, — разумный и Божественному писанию довольный», Г. был возведен в сан архимандрита Чудова монастыря. В 1479—1481 гг. он принимал участие в возникшем по поводу освящения перестроенного Успенского собора споре, как нужно ходить крестным ходом при освящении храмов — по солнцу ли, или против солнца, как это сделал митрополит Геронтий. Большинство было за митрополита, против него только несколько человек с великим князем во главе, к ним примкнул и Г., что испортило его отношения с митрополитом. В 1482 г. митрополит Геронтий отомстил Г., подвергнув его суровому наказанию по незначительному поводу. Г., руководясь словами устава: «литургию отпев, вкусити по укруху хлеба в церкви и по чаше вина, и вечерню начинати и воду свящати», позволил чудовским монахам принять пищу до вкушения Богоявленской воды. Митрополит нашел распоряжение Г. противозаконным и велел схватить архимандрита и привести к себе. Г. стал искать защиты у великого князя Иоанна Васильевича, но митрополит потребовал выдачи непокорного архимандрита. Великий князь выдал Г., а Геронтий, заковав его в цепи, посадил Г. в монастырский ледник и освободил его через некоторое время только по ходатайству великого князя и бояр. В 1483 г. Г. предпринял постройку в Чудовом монастыре каменной трапезы и каменной церкви во имя святителя Алексия, но не успел кончить начатого дела, получив Новгородскую кафедру; однако поручив при отъезде попечение о строящемся храме «сообщникам своим», грекам Траханиотам, он и из Новгорода снабжал монастырь денежными средствами для окончания постройки.
Еще в 1483 г. (17 июля) Геннадий был одним из трех кандидатов, намеченных на архиепископство в Новгороде, но тогда жребий пал на Троицкого старца Сергия. Вскоре, в 1484 г., Сергий оставил кафедру, и 12 декабря 1484 г. (6993 г.) Г. посвящен был в сан архиепископа Великого Новгорода и Пскова. В мясоед он был уже в Новгороде. Здесь предстояло ему много забот и трудов. Как москвич, он был чужим человеком для своей паствы, только недавно потерявшей свою политическую независимость. Г. настойчиво принялся за проведение в своей епархии политических и церковных стремлений Московского правительства, но действовал медленно и осторожно. Постепенно добился он того, что новгородское духовенство ввело в богослужение молитвы за великого князя и стало почитать Московских святителей и других святых. В одном из своих первых посланий Г. высказал свой взгляд на отношения между духовенством и светской властью: духовенство должно исполнять приказы этой власти, но государи должны признать руководственную роль духовенства. Но поддерживая правительственную политику, Г., когда следовало, соблюдал и древние новгородские обычаи: так, он, по примеру прежних владык, взял на себя постройку третьей части возобновляемой городской стены. Много хлопот доставлял архиепископу Псков. В 1485 г., по вступлении на кафедру, Г. послал псковичам благословенную грамоту с богатым подарком. В 1486 г. Г. сам ездил в Псков по приглашению псковичей, прожил в Пскове три недели и приобрел уважение граждан своими проповедями; но в том же году у него произошло столкновение с псковичами, которые не хотели позволить присланным Геннадием игумену Евфимию и боярину описать церкви и монастыри Псковской области и «положить в число» Псковское духовенство, а также не признавали власти Евфимия, назначенного архиепископским наместником в Пскове. В 1499 г. Г. снова прибыл в Псков для судебных дел, но псковичи запретили своим священникам служить с ним, потому что он хотел молиться за сына Иоанна, Василия, об объявлении которого великим князем они еще не имели известия от своих посадников, поехавших в Москву; спор их с владыкой кончился победой последнего. В 1500 г. псковичи согласились наконец на осмотр церквей. Когда ревизия была окончена, Г. получил возможность определить валовую сумму следуемых ему с Псковского духовенства пошлин. Одновременно он перевел на денежный счет те повинности, которые до того времени взимались натурой. Свои определения Г. занес в составленную им уставную грамоту, не дошедшую до нас. Эта грамота надолго определила тягловые отношения Псковского духовенства к Новгородскому владыке. В 1492 г. епархия Геннадия уменьшилась путем присоединения Вологды к Пермской епископии.
Почти все 19-летнее пребывание Геннадия на Новгородской кафедре прошло главным образом в борьбе с ересью жидовствующих, появившейся в Новгороде в 1470 г. Узнал он о ней случайно года через полтора после приезда. Ему донесли, что несколько священников в пьяном виде ругались над св. иконами. Г. донес о случившемся в Москву. Великий князь в ответ прислал грамоту с приказом позаботиться о пресечении зла и произвести на еретиков обыск. Г. приступил к следствию, приказал поймать еретиков, обыскал и отдал их на поруки, но они бежали в Москву. Геннадий вслед за ними (в августе или сентябре 1487 г.) послал великому князю и митрополиту следственное дело со списком убежавших в Москву и других обысканных им еретиков. Не получая ответа ни от великого князя, ни от митрополита, Г. в конце 1487 г. обратился с просьбой о содействии к Сарскому епископу Прохору, жившему в Москве на Крутицах, и уведомлял его об открытии в Новгороде ереси, а в январе 1488 г. написал к приехавшим в Москву епископам Суздальскому Нифонту и Пермскому Филофею, прося их ходатайствовать перед великим князем и митрополитом, чтобы они позаботились «тому делу исправление учинити». Делу после этого дан был ход. Беглых еретиков судили в Москве на соборе, троих из них подвергли наказанию, а затем отослали к Г. для увещания и нового расследования дела, с приказом отсылать нераскаянных на казнь к гражданской власти (в феврале 1488 г.). Геннадий достиг новых признаний со стороны обвиняемых, найдены были еретические богослужебные тетради и книги, пасхалия по еврейскому календарю. Искренно раскаявшихся он предал церковному покаянию, а нераскаявшихся, но уличенных — предал светской власти, после чего отправил к митрополиту подробное донесение, прося новых распоряжений. Но в Москве «положили то дело ни за что», как выразился Г. в послании к Ростовскому архиепископу Иосифу (25 февраля 1489 г.). В Москве еретикам покровительствовал сильный при великокняжеском дворе дьяк Федор Курицын, поэтому сюда прибыли новгородские еретики, в том числе и чернец Захарий, сосланный Геннадием в одну пустынь, но по великокняжеской грамоте возвращенный в свой монастырь в Немчинов, близ Новгорода. Явившись в Москву в 1487 г., он стал действовать против Г. и рассылать хульные грамоты, в которых называл Новгородского владыку еретиком. Между тем в конце мая 1489 г. умер митрополит Геронтий, а в сентябре в митрополиты был избран Зосима, тайный последователь ереси жидовствующих. Геннадия не допустили присутствовать при избрании митрополита: пришел к нему от великого князя наказ о государевых великих делах, великий князь велел ему о них хлопотать, а в Москву ехать не велел. Геннадий прислал свою повольную грамоту на поставление нового митрополита. Зосима немедленно выказал свое нерасположение к обличителю ереси, потребовав от него нового архиерейского исповедания. Оскорбленный Г. ответил новому митрополиту посланием, в котором жаловался, что его постоянно отводят от присутствия на соборах московских, и потребовал, чтобы митрополит вместе с собором предал проклятию ересь жидовствующих. О том же написал к собору владык, находившихся тогда в Москве. 17 октября 1490 г. собор, на который сам Г. не был приглашен, состоялся и предал отлучению 9 еретиков, из коих один был сослан в заключение, а другие отосланы в Новгород. Г. предал их публичному позору. Однако, несмотря на все старания Г., ересь, имевшая в Москве таких сильных покровителей, продолжала распространяться. Не найдя поддержки в Москве у великого князя и митрополита, он нашел себе союзника в лице Иосифа Волоцкого. 17 мая 1494 г. митрополит Зосима был свергнут, но уже после его свержения, стараниями Курицына, в Новгородский Юрьев монастырь был назначен еретик, архимандрит Касьян. В его кельях происходили собрания еретиков. Геннадий нашел их тут и заставил бежать в Литву и к немцам. Еретики были не только преданы церковному проклятию, но главнейшие из них были сожжены в Москве и Новгороде, а остальные отправлены в заточение. Только на соборе в декабре 1503 г. ересь была окончательно осуждена. Первое время борьба с ересью велась не на почве догматических споров и обличений, а исключительно средствами административных кар. «Люди у нас просты, — писал Геннадий в одном из своих посланий, — не умеют говорить по обычным книгам, так лучше поэтому о вере никаких прений не плодить. Собор нужен не для прений о вере, а для того, чтобы еретиков казнить, вешать и жечь». Однако впоследствии Геннадий наряду с суровыми казнями стал бороться и духовным оружием. Он призывал к себе ученых старцев Паисия Ярославова и Нила Сорского «о ересях тех поговорити» и разыскивал по монастырям книги, нужные для борьбы с еретиками, заботился о распространении в обществе сочинений, направленных против жидовства и жидовствующих; так, по его поручению были переведены на русский язык сочинения: «Магистра Николая Делира, чина меньших феологии последователя, прекраснейшие стязания, иудейское безверие в православной вере похуляюще», «Учителя Самоила евреина на богоотметные жидове, обличительно пророческими речьми, гл. 25» и «Иаков жидовин, вера и противление крестившихся иудей во Африкии и Карфагене» (все три рукописи в собрании Царского).
Геннадию вообще пришлось сыграть видную роль в истории русского просвещения. Имя его связано с составлением славянского кодекса библейских книг. «Собрание ветхозаветных книг, какое имеем в полных списках Библии, — говорят Горский и Невоструев, — справедливо можно назвать Новгородским, и должно отнести к концу XV столетия и приписать заботливости архиепископа Новгородского Г. Несомненно известно, что он, имея дело с еретиками жидовствующими, отыскивал по монастырям русским разные книги Ветхого Завета. Известно также, что он поручил переводить некоторые книги Ветхого Завета с латинского языка. И при нем же, спустя 6 лет после перевода последних книг Ветхого Завета, в Новгороде писан старший из списков полной Библии, и в этом списке помещен тот же самый перевод с латинского». До этого времени ни у русских, ни у южных славян не было библейского канона, библейские книги были рассеяны по разным сборникам самого разнообразного содержания. Г. первый выделил библейские книги из хаотической массы сборников, собрал их в один кодекс и тем положил начало Славянской Библии. Книги кодекса не отличались единством текста со стороны языка; одни книги вошли туда в древнейшем переводе, другие — в значительно подновленном или даже позднейшем тексте, наконец, совсем не найденные в тогдашней русской письменности были переведены по его поручению с латинского из Вульгаты (Паралипоменон, Ездры, Неемии, Товита, Иудифи, Премудрости Соломоновой, 1 и 2 кн. Маккавеев, начало книги Иеремии и конец Эсфири). Перевод этот был не совсем удачен; переводчик часто оставляет без перевода латинские слова, вставляя их в славянский текст. Вообще, не греческая библия, а Вульгата послужила для Г. главным руководством: расположение книг, разделение их на главы делается по Вульгате, из нее же заимствованы предисловия к книгам; вместе с тем Г. пользуется и немецкой библией, в то время уже напечатанной. Начало книги Эсфири было переведено прямо с еврейского. Составление кодекса было окончено в 1499 г. Из трех списков Геннадиевой Библии, хранящихся теперь в Синодальной библиотеке, один принадлежал митрополиту Варлааму и отдан был им как вклад в Троицкую Сергиеву лавру, писан он полууставом, переходящим в скоропись, в большой александрийский лист, на первом листе указано, что книги написаны при архиепископе Геннадии в Великом Новгороде, во дворе архиепископском; другой список сделан повелением Иоанна Грозного в 1558 году (копия с него была послана к кн. К. К. Острожскому и, подвергшись пересмотру и сличению с текстами греческим и латинским, легла в основу печатной Острожской библии); третий список 1570—71 гг. принадлежал епископу Рязанскому. Библия Геннадия легла в основу и печатного издания 1663 года.
Другим важным трудом Геннадия является составление пасхалии. На соборе русских святителей, который состоялся в сентябре 1491 г. и на котором присутствовал и сам Г., определено было «написать пасхалию на осмую тысящу лет» с целью противодействовать ложным толкам в народе о близкой кончине мира, совпадающей с концом седьмого тысячелетия от сотворения мира. 27 ноября 1492 г. митрополит Зосима «изложил соборне пасхалию на 20 лет» и послал ее Филофею Пермскому и Геннадию, чтобы они также составили свою пасхалию и представили в Москву. Г. составил пасхалию на 70 лет (21 декабря 1492 г.). Все пасхалии были рассмотрены в Москве и оказались сходными, после чего собор разослал по всем епархиям митрополичью пасхалию. Получив ее и рассылая по своей епархии, Г. разослал также и свою пасхалию, вместе с толкованием на нее, пастырскими наставлениями и окружной грамотой, под общим заглавием: «Начало пасхалии преложно на осмую тысячу лет». В толковании на составленную им пасхалию он в опровержение мысли, что по концу пасхалии можно гадать о кончине мира, первый на Руси изложил правила, как составлять так называемую вечную пасхалию, дал понятие о великом миротворном круге, т. е. о том 532-летнем периоде, по истечении которого числа Пасхи повторяются в том же порядке, в каком они шли в предыдущем периоде, и показал, как при помощи этого ключа можно вывести пасхалию на сколько угодно лет.
Памятником забот Геннадия о просвещении осталось также его послание к митрополиту Симону 1499 года, в котором он умоляет великого князя завести училища, так как среди духовенства не только не было достаточно подготовленных лиц, но было даже мало грамотных. Впрочем, проектированные Г. училища имели целью только обучить грамоте. Приводимых к нему для поставления Г. подвергал испытанию в умении отправлять церковные службы, хорошо читать апостол и другие церковные книги, и если испытуемый оказывался плохо знающим церковный устав, но в то же время человеком грамотным, то он отсылал его учить ектенью и знакомиться с совершением церковных служб и затем поставлял его. Не знающих церковного устава и не умеющих хорошо читать Г. отсылал от себя, но, когда его просили учить таких, не отказывал в просьбе и приказывал учить ектениям и азбуке. Меры Г. часто вызывали ропот. Кроме просвещения, Г. заботился об искоренении безнравственности среди духовенства. В вышеупомянутом послании он предлагал ввести правило ставить в священники и диаконы только лиц женатых; предложение свое он повторил на соборе 1501 года, где оно и было принято, причем вдовым священникам и диаконам запрещено было совершение литургии. Восставал он также против посвящения в духовный сан лиц, находящихся во втором браке. Памятником церковно-административной деятельности Г. является еще составленный им церковный устав «Церкви Божии правительник вкратце» (рукопись устава находится в Синодальной библиотеке), введенный им в церквах Новгородской епархии и представляющий собой сокращенное изложение устава Иерусалимского. Он состоит из 40 глав, в которых указан порядок совершения богослужения повседневного и праздничного.
В 1503 г. (август и сентябрь) Геннадий присутствовал на соборе, на котором рассматривались вопросы о поставлении лиц на священные степени и о вдовых священниках. Собор этот между прочим запретил брать мзду за поставление в церковные должности. В 1504 г. Г. был лишен своей кафедры. Причиной было то обстоятельство, что дьяк его (Михаил Иванов Алексеев Гостенок), человек корыстолюбивый, брал пошлины со ставленников, вопреки соборному постановлению 1503 г. В Москву сделан был донос. Великий князь и митрополит, обследовав дело, «свели Г. с кафедры на Москву» 12 июня 1504 г. В июне же Г. подал митрополиту «отреченную» грамоту, в которой заявил, что «своей ради немощи оставил есми свою архиепископию». Он поселился в Чудовом монастыре и там скончался 4 декабря 1505 г. (7014 г.). Погребен на том месте, где прежде лежало тело Святителя Алексия перед обретением его мощей.
Преосвященный Филарет предполагает, что Геннадий был осужден по клевете врагов; также и автор биографии Геннадия, напечатанной в «Чтениях Общ. любит. дух. просв.», отрицает возможность мздоимства с его стороны, так как этому обвинению противоречит вся предшествующая его деятельность; кроме того, Новгородские летописи не говорят о причине удаления Г.; если же это обвинение было бы справедливо, они не скрыли бы его; очевидно, это клевета врагов Г., которые хотели очернить его незапятнанное имя в глазах современников. Митрополит Макарий, напротив, утверждает, что думать так нет никакого основания и противно летописям (Полн. Собр. Рус. Лет., VI, 49, 244, VIII, 244; Никон. Лет., VI, 170), которые говорят, что дело было обследовано великим князем и митрополитом. Голубинский также не находит оснований предполагать, чтобы обвинение Г. было клеветой со стороны жидовствующих, ибо от клеветы архиепископу нетрудно было бы оправдаться.
Архиепископ Геннадий отличался сильным и ясным умом и твердым прямым характером, неспособным идти на уступки из угождения сильным людям. Иоанн III, задумав очистить в Кремле место для своего сада, приказал вынести оттуда несколько старых монастырей и церквей и уничтожить старые кладбища. Г. был возмущен этим распоряжением великого князя и высказал свои чувства в послании к митрополиту Зосиме. Вообще Г. за истину, как он ее понимал, готов был идти на подвиг. Выше всего ставил он интересы православия и во всяком нарушении их видел не только оскорбление религии, но и бесчестье родной земли и государства.
До нас дошли следующие послания и грамоты Геннадия: 1) Послание к кн. Борису Васильевичу Волоцкому, 1485 г., с оправданием от упрека в неправильном получении святительского сана и с напоминанием об отнятой у Софийской церкви земле в Волоколамском уезде (Рус. Истор. Библ., VI, № 113). 2) К Прохору, епископу Сарскому, в конце 1487 г. о жидовствующих (содержание изложено И. П. Хрущовым в «Исслед. о соч. Иосифа Санина»). 3) К Нифонту, епископу Суздальскому, и Филофею Пермскому, в январе 1488 г., с изложением следствия о еретиках (Карамзин, т. VI, пр. 324, и Хрущов, Исслед. о соч. Иосифа Санина). 4) К Иоасафу, бывшему архиепископу Ростовскому, 25 февраля 1489 г., о жидовствующих (Чтения в Общ. Ист. и Др. Рос., 1847 г.). 5) К митрополиту Зосиме, в октябре 1490 г., о немедленном принятии строжайших мер против жидовствующих, с неодобрением перемещения из Кремля некоторых монастырей и церквей на другое место и с жалобой на монаха Захария, распространяющего о нем предосудительные слухи (Др. Рос. Вивл., XIV, стр. 280—282; Акты Археограф. Эксп., I, № 380; Рус. Истор. Библ., VI, № 115). 6) К собору епископов, в октябре 1490 г., о мерах против еретиков (Рус. Ист. Библ., VІ, № 115). 7) К митрополиту Зосиме по вопросу о причетниках-двоеженцах (Акты Ист., I, № 101). 8) К митрополиту Симону о дьяках двоеженцах, ставленных грамотах и необходимости устроить училища для духовенства (Акт. Ист., І, № 104, Др. Рос. Вивл., т. XVI). 9) «Начало пасхалии преложно на осмую тысячу лет», рукопись в библиотеке Моск. Дух. Академии (напечатано: Макарий, т. VI, прил. III, Рус. Истор. Библ., VI, № 119). 10) Повольная грамота на поставление в митрополиты Симона (Доп. Акт. Ист., І, №19; Рус. Истор. Библ., VІ, № 121).11) Ставленные грамоты дьячку и понамарю (Др. Рос. Вивл., т. XIV, Акты Юрид., №№ 387 и 388). Дошли до нас молитвы к Пресвятой Богородице, составленные Г. в 1497 г. (Каноник Сергиевой лавры, № 43). Все писания Г. отличаются той особенностью, что написаны простой русской речью с незначительной примесью церковно-славянского языка.
Геннадий считается святым, и в новых «Житиях святых», изложенных по руководству Четий-Миней Св. Дмитрия Ростовского, помещено его жизнеописание, а сам он именуется «блаженным»; память его празднуется 4 декабря.
М. Л., «Геннадий, архиепископ Новгородский» («Чтения в Общ. Любит. Дух. Просв.», 1875 г., ч. I, 463—508). — Грандицкий, «Геннадий, архиепископ Новгородский» («Правосл. Обозр.», 1878 г., III, 70—107; 1880 г., II, 640—667). — А. Никитский, «Очерк внутренней истории церкви в Великом Новгороде», 132—187. — Филарет, арх., «Обзор русской духовной литературы», I, 156—160. — Соловьев, «История» (изд. «Обществ. Пользы»), I, II. — Макарий, арх., «История русской церкви», VI, 90—135, 372—383; VII, 177— 191. — Голубинский, «История русск. церкви», т. II, 553—617. — Горский и Невоструев, «Описание славянских рукописей Синодальной библиотеки», т. І. — Брокгауз-Ефрон, Энциклопед. Словарь, XV (ст. M. Дьяконова и А. Архангельского). — «Богословская Энциклопедия», IV, стр. 195—205. — «Жития святых на русском языке, изложенные по руководству Четьих-Миней Св. Дмитрия Ростовского», кн. доп. 1-я, стр. 452—467. — Костомаров, «Русская история в жизнеописаниях», т. I, гл. XIV, «Новгородский архиепископ Геннадий и жидовствующая ересь». — Новгородские летописи.