бы радоваться и пламенѣть теперь патріотическимъ восторгомъ, въ дѣйствительности же его душа содрогалась передъ неизбѣжными гибельными для народа послѣдствіями. Но можно ли было предсказывать неудачу его священной войны народу, который ждалъ отъ своего поэта пѣсенъ торжества и побѣды, самъ воспѣвалъ его гимнъ «къ молодости» и нетерпѣливо ждалъ, когда же онъ пріѣдетъ и станетъ въ рядахъ сражающихся.
И потому не спокойствіемъ убѣжденія, а тоской нравственнаго томленія проникнуты тѣ произведенія Мицкевича, которыя восходятъ къ этимъ послѣднимъ мѣсяцамъ его пребыванія въ Римѣ. Къ числу ихъ относится рядъ стихотвореній, посвященныхъ одному и тому же вопросу: борьбѣ добра со зломъ, Ормузда съ Ариманомъ, сухого ума съ чуткимъ сердцемъ. Хотя точное опредѣленіе времени, когда написаны эти произведенія, невозможно, такъ какъ при однихъ стоитъ лишь дата 1830, а при другихъ нѣтъ и ея, а напечатаны они всѣ были позже и въ разное время (начиная съ 1833 года), однако они всѣ проникнуты тѣмъ же самымъ настроеніемъ, и потому справедливо относятся всѣми издателями къ концу 1830 и началу 1831 года. При этомъ стихотвореніе «Къ одиночеству» является какъ бы вступленіемъ къ нимъ: оно выражаетъ такую тоску души въ суетномъ мірѣ, въ которой человѣкъ сосредоточивается въ себѣ и обращается къ вѣчному Богу.
«О, одиночество! Я стремлюсь къ тебѣ, какъ къ водѣ, отъ ежедневнаго зноя жизни! Съ какимъ наслажденіемъ я бросаюсь въ ясный и чистый холодъ твоихъ неизвѣданныхъ кристальныхъ глубинъ. Я ныряю и подымаюсь въ мысляхъ надъ мыслями, играю съ ними, какъ съ волнами, пока, остывшій и утомленный, не погружаю хоть на мгновеніе въ глубокій сонъ свое тѣло. Ты — моя стихія; эти стеклянно - свѣтлыя воды услаждаютъ мое сердце, одѣваютъ мракомъ чувства. Зачѣмъ же я долженъ опять, какъ летучая рыба, возноситься надъ водой, искать глазами солнце? И, не дыша свободно наверху, безъ тепла внизу, я вездѣ изгнанникъ, въ обѣихъ стихіяхъ». Это стихотвореніе еще далеко отъ мистики тѣхъ произведеній, которыя относятся почти несомнѣнно къ концу года. Здѣсь яркая картина лѣта на Средиземномъ морѣ позволяетъ относить стихотвореніе скорѣе къ тѣмъ лѣтнимъ мѣсяцамъ 1830 года, когда поэтъ былъ въ Неаполѣ или Генуѣ. Пламеннымъ восхищеніемъ передъ вѣчнымъ добромъ про-
