Словацкій имѣлъ удовольствіе покрасоваться импровизаціей, тогда какъ Мицкевичъ уклонился отъ нея, сказался больнымъ и ушелъ. И уже въ началѣ 1833 года «Общество морально распадалось и клонилось къ упадку» (Z. Wasilewski. Sladami Mickiewicza. 1905). А самъ поэтъ въ письмѣ къ Ст. Гарчинскому признавался (5 марта 1833 г.), что не любитъ «играть тряпками и свистѣть въ пустые орѣхи». Но избавиться отъ необходимости свистѣть заодно съ другими въ пустые орѣхи Мицкевичъ не могъ. Ему пришлось принять участіе и въ Польскомъ литературномъ обществѣ, предсѣдателемъ котораго былъ Чарторыйскій, и въ Обществѣ научной помощи (польской молодежи и эмигрантамъ). Въ ноябрѣ 1832 года. Е. Янушкевичъ сталъ издавать маленькую газетку для эмигрантовъ подъ названіемъ «Pielgrzym Polski». Мицкевичъ взялся безплатно редактировать этотъ органъ, съ помощью котораго надѣялся оказывать вліяніе на массу эмигрантовъ. Съ апрѣля слѣдующаго года эта газета стала выходить въ большихъ размѣрахъ. Извѣстно, что Мицкевичъ помѣстилъ здѣсь безъ подписи не мало статей, задачей которыхъ служило примиреніе враждующихъ партій, умиротвореніе того хаоса, въ которомъ «каждый хотѣлъ ввести въ Польшѣ свою форму правленія, въ Польшѣ, которой нѣтъ, которая еще не народилась», гдѣ всѣ дышали ненавистью другъ къ другу, «военные гнѣвались на всѣхъ, всѣ на военныхъ... (изъ письма поэта Богдана Залѣсскаго, 3 ноября 1832 г. Mickiewicz. Žywot. II 239).
Разумѣется, не разъ доставалось и Мицкевичу. На ряду съ поклонниками было не мало людей, которые жалѣли, что поэтъ пустился въ публицистику, смѣялись надъ его политическими фантазіями, надъ манифестами, которые онъ подписывалъ вмѣстѣ съ другими. И все это дѣлало жизнь въ Парижѣ скучной, утомительной и мелочной.
Мицкевичъ ушелъ опять въ творчество, но теперь его уже не тянуло къ политической поэзіи. Ему хотѣлось унестись воображеніемъ подальше отъ политики и публицистики, которымъ онъ и такъ отдавалъ уже много силъ. И вотъ 8 дек. 1832 года въ письмѣ къ Одынцу онъ сообщаетъ, что пишетъ поэму въ духѣ гётевской поэмы «Германъ и Доротея» и что его новое произведеніе, котораго онъ набросалъ уже тысячу стиховъ, очень понравилось шляхтѣ. Вотъ первое свидѣтельство о «Панѣ Тадеушѣ». Однако на этотъ разъ жизнь не позволила Мицкевичу ра-
