всю гнилость царского самодержавия, и под влиянием подъема революционного движения частично оживилось либеральное движение в форме оппозиционных адресов земских собраний и городских дум и требований конституции (см. Земство). Но убийство Александра II и правительственная реакция надолго заглушили и этот робкий «земский либерализм». А часть бывших либералов снова, как и в начале 60-х гг., повернула в сторону реакции и угодничества перед правительством. Так, редактор газеты «Новое время» «либеральный журналист Суворин во время второго демократического подъема в России (конец 70-х гг. 19 века) повернул к национализму, к шовинизму, к беспардонному лакейству перед власть имущими. Русско-турецкая война помогла этому карьеристу „найти себя“ и найти свою дорожку лакея, награждаемого громадными доходами его газеты „Чего изволите?“» (Ленин, там же). Новые признаки жизни проявил этот «земский либерализм» лишь в 90-х годах под влиянием голода и холеры 1891—92 и начавшегося рабочего движения и стал принимать более или менее конкретные очертания в царствование Николая II. Грубый окрик царя, назвавшего робкие конституционные пожелания первой земской делегации «бессмысленными мечтаниями», не остановил этого движения, которое стремилось путем реформ и уступок сверху предупредить нараставшее революц. движение. В этом новом Л. имелись две струи, опиравшиеся на разные классовые прослойки: с одной стороны, «земцы», идеологи аграрного капитализма (С. А. Муромцев, И. И. Петрункевич и др.), с другой стороны, представители новой буржуазной интеллигенции (профессора, как П. Н. Милюков, адвокаты и т. п.) — идеологи промышленного капитализма. Органом обеих этих групп явился в начале 900-х гг. издававшийся за границей бывшим легальным «марксистом» П. Б. Струве (см.) журнал «Освобождение», положивший начало полулегальному Союзу освобождения, предшественнику партии к.-д. Перед революцией 1905 либералы проводили т. н. банкетную кампанию (по имени такой же кампании во Франции накануне революции 1848), т. е. ряд выступлений на земских собраниях, в городских думах и на банкетах с требованием конституции. В течение 1903 и 1904 происходил ряд полулегальных съездов «освобожденцев» и «земцев».
В первую русскую революцию 1905 либералы вступили с отдельными противоречивыми программными заявлениями в своем органе, и лишь 5/IV 1905 в газете «Новости» появилась «Программа Союза освобождения». Отмечая появление программы либералов как положительное явление, В. И. Ленин писал: «Несомненно, для русских либералов это крупный шаг, выделяющийся среди довольно уже продолжительной эпопеи либеральных выступлений. И как же мелок этот крупный либеральный „шаг“» (Ленин, Соч., т. VII, стр. 340). Разбирая эту программу, Ленин приходил к выводу, что «перед нами партия сторонников конституционной монархии, партия монархистов-конституционалистов» (там же, стр. 341), программа которых — «простое запрашивание, заранее считающееся с неизбежной „скидкой с цены“, смотря по „твердости“ той или другой воюющей стороны... Буржуазия сторгуется с царизмом на более дешевой цене, чем ее теперешняя программа — это не подлежит сомнению» (там же, стр. 345). «Не обманывайтесь, — предостерегал Ленин, — треском и звоном радикально-освобожденских речей и земских резолюций. Это — размалеванные кулисы для „народа“, а за кулисами идет бойкая торговля. Либеральная буржуазия умеет распределять роли: радикального болтуна — на банкеты и на собрания, прожженного дельца — на „подготовку почвы“ среди придворной шайки» (Ленин, Соч., т. VII, стр. 361). Когда же этот торг начался и либералы начали играть в лойяльность, умеренность и скромность, Ленин писал: «Русским либералам не хочется революции, они боятся ее, им хочется сразу, не бывши революционерами, прослыть бывшими революционерами! Им хочется сразу перескочить от 1847 к 1857-му году! Им хочется сразу сторговаться с царем на такой конституции, какие бывали в Европе во времена бешеного разгула реакции после поражения революции 1848-го года» (там же, стр. 359). «Вот почему наша буржуазно-либеральная печать не по одним только цензурным соображениям, не только страха ради иудейска оплакивает возможность революционного пути, боится революции, пугает царя революцией, заботится об избежании революции, холопствует и низкопоклонствует ради жалких: реформ, как основы реформаторского пути. На этой точке зрения стоят не только „Русские ведомости“, „Сын отечества“, „Наша жизнь“, „Наши дни“, но и нелегальное, свободное „Освобождение“» (Ленин, Соч., т. VIII, стр. 58).
Учитывая возникновение либеральной партии в России в лице Союза освобождения (см.), III Съезд РСДРП (12/IV — 27/IV 1905) в принятой резолюции «Об отношении к либералам» настоятельно рекомендовал: «1) разъяснять рабочим антиреволюционный и противопролетарский характер буржуазно-демократического направления во всех его оттенках, начиная отумеренно либерального, представляемого широкими слоями землевладельцев и фабрикантов, и кончая более радикальным, представляемым Союзом освобождения и многочисленными группами лиц свободных профессий; 2) энергично бороться, в силу изложенного, против всяких попыток буржуазной демократии взять в свои, руки рабочее движение и выступать от имени пролетариата или отдельных групп его» [ВКП(б) в резолюциях..., ч. 1, 5 изд., 1936, стр. 49]. Резолюция была направлена против позиции меньшевиков, к-рые с появлением на общественной арене Л. пытались навязать рабочему классу блок, союз с буржуазией, к-рую они рассматривали как главную движущую силу революции. Спор об отношении с.-д. к Л. начался со II Съезда, вынесшего две резолюции: резолюцию Плеханова (поддерживалась Лениным), к-рая точно указывала классовый характер Л. как движения буржуазного и выдвигала на первый план задачу разъяснения пролетариату антиреволюционного и антипролетарского характера Л., и резолюцию Старовера, не дающую классового анализа либерализма и демократизма. Происходившая одновременно с III Съездом РСДРП меньшевистская конференция в Женеве углубила разногласия большевиков с меньшевиками по вопросу об отношении к Л. Либеральное «Освобождение» приветствовало раскол РСДРП, хвалило новоискровцев, т. е. меньшевиков, «за реализм, трезвость, торжество» здравого смысла, серьезность резолюций, тактическое просветление, практичность и т. д.» и
