времени море это, сохраняя свой мелководный характер, обнаруживало такую же тесную фаунистическую связь со средиземноморским бассейном, как и аналогичный эпиконтинентальный бассейн Зап. Европы. Но в эпоху от келловейского века до конца мальма характер фауны меняется; в бассейне появляется ряд форм (представителей рода Cadoceras), чуждых средиземноморской провинции. Количество этих чуждых форм в сев. направлении увеличивается, и фауна, равно как и отложения этого времени, указывают на то, что это море сделало в Вост. Европе в это время громадные завоевания и связалось с тем сев. бассейном, к-рый существовал на месте современного Полярного моря в предшествующий триасовый период. Здесь и получила начало фауна этой своеобразной бореальной зоогеографической провинции. Т. о. на площади вост. Европы произошло в келловее столкновение вод и фаун средиземноморской и бореальной провинций. Это соприкосновение продолжалось и дальше вплоть до конца Ю. п., причем в одни века (келловей с Cadoceras, начало портланда с Perisphinctes, Aucella) настолько сильно чувствовалась трансгрессия с С. и влияние бореальной фауны, что элементы бореальной фауны (Cadoceras Elatmae, Perisphinctes dorsoplanus) находятся даже на Сев. Кавказе; в другие века, как напр. в киммериджский век, в фауне Поволжья начинает усиливаться средиземноморский элемент. Это постоянное изменение очертаний эпиконтинентального бассейна, смена воздействий на него прилежащих бассейнов с Севера и Юга вызывали неоднократную смену течений, перемену температурных условий. Это в свою очередь сопровождалось перерывами в образовании осадков и образованием в местах встречи вод с разными температурами фосфоритов за счет массовой гибели животных. Таким обр. эта постоянная смена физико-географических условий, смена направлений трансгрессий, борьба бореального и средиземноморского бассейнов в конце Ю. п. и явились основой богатства фосфоритовыми отложениями Восточной Европы.
Изучение истории трансгрессий в Зап. и Вост. Европе интересно и в методологическом отношении. Трансгрессии Зап. и Вост. Европы были неодновременны, причем на В. Европы они шли то с Ю. то с С. Это является ярким доказательством того, что по крайней мере такого рода трансгрессии не могут быть объяснены колебанием уровня мирового океана, а обусловлены колебаниями материка, причем особенной неустойчивостью отличалась зона к 3. от Урала.
Совсем иной характер носят осадки эпиконтинентального бассейна, глубоко продвинувшегося на Ю. от океана Фетиды; отложения его сохранились по зап. побережью Австралии, на о-ве Мадагаскаре, по восточному побережью Африки. Здесь мы встречаемся с известковыми осадками и в частности с кораллов. рифами в гораздо большем развитии, почти таком же, как в Альпах. Если этому дальше противопоставить полное отсутствие известковых осадков и коралловых рифов в вост.-европейском бореальном бассейне, к-рый составлял одно целое с бассейном Северного Полярного моря, то нетрудно на примере Ю. п. подойти к выделению климатических зон и выявлению влияния взаимоотношений суши и моря как на формирование климатических зон, так и на образование осадков. В юж. эпиконтинентальном бассейне, закрытом с Ю., широкое развитие получают кораллы и известковые осадки, и климат мало чем отличается от климата альпийской зоны. Наоборот, в вост.-европейском, открытом на С. бассейне климат был суровее, кораллы не могли существовать, как не могли образовываться и известковые осадки.
Кроме океана Фетиды и связанных с ним эпиконтинентальных бассейнов, мы находим юрские отложения по зап. краю Юж. и Сев. Америки. Там существовал геосинклинальный открытый бассейн, где могли жить такие типичные представители открытого моря, как Phylloceras и Lytoceras, но куда проникли также благодаря непосредственной связи на С. с бореальным бассейном такие типичные представители его, как Cadoceras, Virgatites. Т. обр. здесь намечается еще одна зоогеографическая провинция. С этим геосинклинальным бассейном в эпоху доггера были связаны небольшие эпиконтинентальные бассейны, в частности в местности, прилежащей к Скалистым горам.
Материки. Данными о распределении морских осадков определяется и распределение материков того времени. Очень хорошо вырисовывается Сев.-Атлантический материк, охватывавший все пространство от Скалистых гор до Урала и затоплявшийся то со стороны Скалистых гор, то со стороны океана Фетиды, то с С.; Азиатский материк, рядом с к-рым на месте сев.-вост. Азии располагался крупный Чукотский о-в; в Юж. полушарии — крупный материк Гондвана. На этих материках мы находим во многих местах озерные и болотные континентальные отложения. В частности эти физико-географические условия повели к созданию такого крупного угленосного бассейна, как Черемховский под Иркутском; ряд более мелких бассейнов известен и в других местах Сибири, Средней Азии и Китая. В Сев. Америке из аналогичных континентальных озерно-болотных отложений происходят остатки крупных наземных рептилий (Diplodocus, Brontosaurus и др.). Особый тип таких континентальных отложений представляют т. н. пурбекские отложения Сев. Франции и юго-вост. Англии, а также Бельгии, к-рые стали образовываться в конце портландского века после быстрой регрессии верхнеюрского моря. Вероятно это был эстуарий какой-то крупной реки, к-рая стекала в то время с Сев.-Атлантич. материка. Сколько-нибудь крупных горных цепей тогда не было, почему на материках мы не находим больших накоплений грубого обломочн. материала.
Климат. Отсутствие крупных горных цепей и сильная расчлененность материков внутр. морями создали исключительно благоприятную обстановку для относительно широкого развития морск. климата.
Горообразовательные движения складочного характера имели в Ю. п.
