Такъ же ль тамъ вы ждете, чтобы узы
Сиріусъ, всходя, разъялъ во мглѣ,
15 И прорвавъ, для пьянственности, шлюзы,
Нилъ, вскипѣвъ, шумѣлъ бы въ Сильсилэ?
Такъ же ль Сестры любятъ тамъ и Братья,
Такъ же ль нѣжно слиты Братъ съ Сестрой?
Знаю, знаю, всѣ вы безъ изъятья
20 Слиты вмѣстѣ, звѣздъ пчелиный рой.
Так же ль там вы ждёте, чтобы узы
Сириус, всходя, разъял во мгле,
15 И прорвав, для пьянственности, шлюзы,
Нил, вскипев, шумел бы в Сильсилэ?
Так же ль Сёстры любят там и Братья,
Так же ль нежно слиты Брат с Сестрой?
Знаю, знаю, все вы без изъятья
20 Слиты вместе, звёзд пчелиный рой.
Я вѣдаю—Боговъ, людей, звѣрей, цвѣтовъ—
Всю родословную.
И Солнцу посвятить покорность я готовъ
Безпрекословную.
5 Я вѣдаю—камней, и травъ, и птицъ, и сновъ—
Всѣ свойства дивныя.
Я знаю, какъ пропѣть передъ лицомъ Боговъ
Слова призывныя.
Я знаю, что, когда возсталъ безплодный Сэтъ
10 На Жизнедателя,
Для знаменья въ вѣкахъ—былъ вдругъ загашенъ свѣтъ
Міросоздателя.
Растерзанъ Озирисъ. Четырнадцать частей
Повсюду кинуты.
15 Растерзанность есть путь для ищущихъ людей,
Что въ міръ низринуты.
Разрывы сопоставь, и, части распознавъ,
Спаяй конечности.
И покидай свой гробъ, какъ стебель свѣжихъ травъ,
20 Будь въ Звѣздомлечности.
Аменти—все въ лучахъ. Изида, неспѣша,
Подходитъ стройная.
И колосъ рдѣетъ вновь. И, взоръ во взоръ, душа
Глядитъ достойная.
Я ведаю — Богов, людей, зверей, цветов —
Всю родословную.
И Солнцу посвятить покорность я готов
Беспрекословную.
5 Я ведаю — камней, и трав, и птиц, и снов —
Все свойства дивные.
Я знаю, как пропеть перед лицом Богов
Слова призывные.
Я знаю, что, когда восстал бесплодный Сэт
10 На Жизнедателя,
Для знаменья в веках — был вдруг загашен свет
Миросоздателя.
Растерзан Озирис. Четырнадцать частей
Повсюду кинуты.
15 Растерзанность есть путь для ищущих людей,
Что в мир низринуты.
Разрывы сопоставь, и, части распознав,
Спаяй конечности.
И покидай свой гроб, как стебель свежих трав,
20 Будь в Звездомлечности.
Аменти — всё в лучах. Изида, неспеша,
Подходит стройная.
И колос рдеет вновь. И, взор во взор, душа
Глядит достойная.
Онъ восходитъ какъ солнечный лучъ,
Онъ сіяетъ какъ Мѣсяцъ, какъ вѣтеръ приходитъ,
Онъ какъ Нилъ свои воды изъ бездны выводитъ,
Онъ какъ вешняя птица пѣвучъ,
5 Онъ по волѣ своей
Возникаетъ какъ звѣрь,
Какъ одинъ изъ звѣрей,
Догадайся скорѣй,
Загляни ему въ очи и вѣрь,
10 Онъ какъ Аписъ, какъ утренній Горъ,
Какъ овенъ, какъ Сэбекъ-крокодилъ,
Соколиный полетъ, дальномѣтящій взоръ,
Убаюкавшій лотосы Нилъ,
Только въ небѣ онъ былъ, только Солнцемъ онъ былъ,
15 Какъ шакалъ онъ скользитъ близь гробницъ,
Гдѣ бы ты ни зажегъ благовонье кадилъ,
Гдѣ бъ предъ нимъ ни повергся ты ницъ,
Онъ съ тобою какъ лучъ отдаленныхъ свѣтилъ,
И какъ знаемость глянувшихъ лицъ.
Он восходит как солнечный луч,
Он сияет как Месяц, как ветер приходит,
Он как Нил свои воды из бездны выводит,
Он как вешняя птица певуч,
5 Он по воле своей
Возникает как зверь,
Как один из зверей,
Догадайся скорей,
Загляни ему в очи и верь,
10 Он как Апис, как утренний Гор,
Как овен, как Сэбек-крокодил,
Соколиный полёт, дальнометящий взор,
Убаюкавший лотосы Нил,
Только в небе он был, только Солнцем он был,
15 Как шакал он скользит близ гробниц,
Где бы ты ни зажёг благовонье кадил,
Где б пред ним ни повёргся ты ниц,
Он с тобою как луч отдалённых светил,
И как знаемость глянувших лиц.
