Слѣдующя за этими свѣдѣнiя доставлены Дю-Шаллью. Я бы воспользовался его сообщенями по преимуществу, еслибы его описанiя не возбудили во мнѣ при первомъ же чтенiи, непреодолимаго недовѣрiя. Я вполиѣ согласенъ съ Ридомъ въ томъ, чтобы разсказы Дю-Шаллью представляютъ замѣчательную смѣсь истины съ вымысломъ и присоединяюсь къ мнѣиiю Рида, когда онъ говоритъ, что Дю-Шаллью написаль про гориллу много вѣрнаго, но не новаго, и немного новаго, которое оказывается невѣрнымъ. Ридъ говоритъ: «Въ лекцiи, читанной мною на засѣданiи лондонскаго зоологическаго общества и напечатанной велѣдъ за тѣмъ въ трудахъ общества, я изложилъ причины, въ силу которыхъ считаю себя въ правѣ съ полнѣйшей увѣренностью заключить, что Дю-Шаллью никогда не убивалъ гориллы». Того же мнѣния придерживаются и остальные путешественники, посѣщавившiе тѣ страны и имѣвшiе сношенiя съ туземцами. Подобно своимъ предшественникамъ, Дю-Шаллью сообщаетъ свои свѣдѣнiя по наслышкѣ, но дѣлаетъ видъ, что пережилъ все это самъ и тѣмъ придаетъ разсказу болѣе яркую окраску. Помѣщаемъ здесь, поэтому, только то, что Дю-Шаллью разсказываетъ о маленькомъ гориллѣ, прiбрѣтенномъ имъ, хотя указанiя его не подтверждаются позднѣйшими, болѣе точными наблюденiями. «4-го мая нѣсколько негровъ, охотившихся по моему порученiю, доставили живого молодого гориллу. Я не въ силахъ описать волненiя овладѣвшаго мной, когда маленькое чудовище было привезено въ деревню, гдѣ я жилъ. Обезьянѣ было не болѣе 2—3 лѣть и ростомъ она была въ 2 фута, но она была зла и упряма, какъ взрослая. Охотники мои поймали ее въ мѣстности, лежащей между рѣкой Рембо и мысомъ св. Екатерины. Они разсказывали, что впятеромъ тихонько пробирались по лѣсу, недалеко отъ одной прибрежной деревни, и услышали ворчанiе, въ которомъ сейчасъ же узнали крикъ молодого гориллы, зовущаго мать. Немедленно порѣшили они погнаться за кричавшим дѣтенышемъ. Держа ружья на-готовѣ храбрецы стали прокрадываться впередъ по направленiю къ густой чащѣ. Они знали, что мать должна быть гдѣ-нибудь по близости и ожидали, что и страшный самецъ окажется не вдалекѣ; темъ не менѣе, они рѣшились попытать все, чтобы, по возможности, взять дѣтеныша живымъ. Подойдя ближе, они увидѣли зрѣлище, необыкновенное даже для нихъ. Дѣтенышъ сидѣлъ въ нѣсколькихъ шагахъ отъ матери, на землѣ и рвалъ ягоды; старая обезьяна занималась тѣмъ же. Охотники мои тотчасъ же приготовились стрѣлять, и какъ разъ во-время, такъ какъ въ ту минуту, какъ они поднимали ружья, старая обезьяна увидѣла ихъ. Къ счастью, первый же выстрѣлъ убилъ озабоченную мать на повалъ. Дѣтенышъ, испуганный громомъ выстрѣловъ, бросился къ своей родительницѣ, повисъ на ней, обхватилъ ея тѣло руками и спряталъ свое лицо. Тутъ подоспѣли охотники, но дѣтенышъ, встревоженный этимъ, тотчасъ же покинулъ мать, подбѣжалъ къ тонкому дереву, быстро вскарабкался на него и, усѣвшись наверху, бѣшено заревѣлъ на охотниковъ. Но это не смутило послѣднихъ. Ни одинъ изъ нихъ не боялся зубовъ маленькаго, разъяреннаго животнаго. Дерево срубили и, когда оно упало, быстро набросили одежду на голову рѣдкой добычи; ослѣпивъ такимъ способомъ гориллу, легче было связать его. Но маленькое созданiе, по лѣтамъ еще совершенный дѣтенышъ, было уже удивительно сильно и вовсе не покорно, такъ что люди, не будучи въ состоянiи вести его, принуждены были надѣть ему на шею деревянный хомутъ, который, связанный спереди, долженъ былъ служить къ укрощенiю животнаго. Въ такомъ видѣ горилла прибылъ въ деревню. Сильное волненiе овладѣло жителями. Когда плѣнника вытащили изъ лодки, въ которой онъ совершилъ часть дороги; онъ ревѣлъ, лаялъ и дико озирался своими злыми глазами, какъ бы желая увѣрить
