Прошедши верстъ десять, мы остановились для отдыха. Подлѣ стояла небольшая каменная церковь съ каменной же оградой; въ ней отпѣвали убитаго генерала Балла, командовавшаго егерской бригадой въ нашей дивизіи, и вмѣстѣ съ нимъ и его адъютанта. Всѣ отзывались о генералѣ Баллѣ, какъ о добромъ старикѣ и храбромъ генералѣ. Положили ихъ въ одну могилу, безъ гробовъ, какъ были въ мундирахъ, чѣмъ-то накрыли, закидали землей и насыпали бугоръ. Спустя много времени послѣ того и бывъ уже въ отставкѣ, случилось мнѣ проѣзжать мимо этой церкви. Я остановился и зашелъ взглянуть на знакомую мнѣ могилу, но не нашолъ и признаковъ ея. На привалѣ сошлись мы вмѣстѣ съ пѣхотными офицерами и, недосчитавшись многихъ, съ грустью вспоминали о потерянныхъ товарищахъ и знакомыхъ. Кромѣ генерала Балла убитъ былъ изъ нашего корпуса генералъ Скалонъ, командовавшій драгунскимъ Иркутскимъ полкомъ. Много было убито и ранено штабъ, оберъ-офицеровъ и солдатъ; изъ нѣкоторыхъ полковъ выбыло безъ малаго на половину. Въ нашей ротѣ были потери небольшія, такъ какъ передки отъ орудій и зарядные ящики съ лошадьми и прислугой были защищены домами, а подъ выстрѣлами оставались только люди, бывшіе при орудіяхъ.
Толковали о прошломъ дѣлѣ. — Что-жь это такое? начали говорить. Бродили мы около Смоленска безъ толку, чуть не отдали его даромъ, потомъ—какъ насмѣхъ—послали одинъ нашъ корпусъ защищать городъ въ то время, какъ прочая армія стояла спокойно на возвышенностяхъ; а послѣ и совсѣмъ оставили его.... — «Да это, просто, измѣна....» отозвались
