Если право возникло на основании известного отдельного факта или целой совокупности фактов, происшедших в одно и то же время, то вопрос о времени его возникновения не вызывает никаких сомнений. Все затруднение может заключаться здесь в одном лишь доказательстве того, что упомянутые факты совершились в известный момент.
Сомнения по поводу времени возникновения права возможны только в том случае, если фактическое основание этого права слагается из нескольких, несовпадающих по времени фактов, Напр., для окончательного приобретения отказа необходимы: распоряжение на случай смерти, смерть наследодателя, вступление наследников в права наследства и, наконец, принятие отказа со стороны легатария; все эти моменты не совпадают во времени, так что вопрос о времени приобретения отказа может оказаться весьма сомнительным[1].
Прежде всего следует отличать факты, обусловливающие самое существование права, от фактов, обусловливающих его действие. Факты последнего рода не принимаются в соображение при определении времени возникновения права. Так, напр., если сегодня будет акцептован вексель, подлежащий платежу через три месяца, то векселедержатель уже тотчас становится верителем по векселю, хотя по вексельному уставу осуществить свое право он может только через три месяца[2].
Логика требовала бы того, чтобы права считались возникшими только с того момента, когда реализовались все факты, обусловливающие их существование. Но на самом деле это не так. Напротив того, следует отличать факты, устанавливающие право — constitutiva — от фактов, утверждающих его — confirmatoria. Право считается возникшим с момента появления устанавливающих его фактов в том, конечно, предположении, что позднее наступят и факты утверждающие. В промежуточный период право существует в нерешительном состоянии — in pendenti. Когда же впоследствии состоятся утверждающие факты, то до-
