встали со своих мест, то собрание разошлось в ожидании, что утром прение будет окончено и возможно будет видеть торжество победителя. Евреи радовались за Ервана, что он хорошо отвечал и задавал вопросы архиепископу, и, ободряя его, говорили ему:
— Ты хорошо подвизаешься, не бойся, но еще крепче стой, ибо мы видим, что Бог с тобой, не страшись сердцем, так как, видно, царь вас обоих с удовольствием слушает.
Ерван же отвечал к ним:
— Братия, тот муж, как я вижу, много превосходит меня разумом и искусством говорить, и мне невозможно победить его, вы сами слышали, как все мои рассуждения, опровергнув и посрамив, он сделал ничтожными.
Утром же очень рано, когда мудрейшие евреи вновь пришли к Ервану, он сказал им:
— Братия, по правде вам скажу, что я буду побежден архиепископом, потому что ночью в видении я увидел Моисея и Иисуса, о Котором у нас был спор. Я видел их как бы стоящих на кровле какого-то святилища и беседующих, и я видел Моисея кланяющимся Иисусу и держащим свои руки пригнутыми к груди, как бы имея их связанными, и со страхом предстоящим пред Иисусом, как пред своим Господом Богом. Я изумился этому и, когда открылись уста мои, сказал:
— Господине Моисей, хорошо ли то, что ты делаешь?
Он же, обратившись, остановил меня, говоря:
— Перестань, не грешу я, поклоняясь моему Владыке, так как я не из подобных тебе и исповедаю моего Творца и Господа. Зачем ты затрудняешь праведного архиепископа, противясь истине? В наступающий же день ты будешь побежден им и поклонишься, как и я, Господу Иисусу Христу.
Это я видел, братия, а что значит, не знаю, однако я буду продолжать возражать архиепископу, настаивая на нашем Законе до тех пор, пока Сам Бог устроит так, как захочет.
Многие, услышав это, усомнились и были в недоумении. Когда же настал день и устроился Собор, явился царь с синклитом, архиепископ с клиром, и стеклось множество народа, — предстал и Ерван с помогавшими ему законоучителями, и опять начались прения, как и в прежние дни. Один
