Он приказал Пантелеимона отвести в темницу, старца же Ермолая и с ним его двух друзей, подвергнув многим истязаниям, осудил на усекновение мечом. И так три святых мученика: пресвитер Ермолай и сослужившие с ним Ермипп и Ермократ, совершив свой мученический подвиг, вместе предстали Святой Троице в славе Небесной.
После убиения трех святых мучеников царь, приказав представить перед себя святаго Пантелеимона, обратился к нему с такими словами:
— Многих я обратил от Христа к нашим богам, ты один не хочешь послушать меня. Уж и учитель твой Ермолай с обоими своими друзьями поклонился богам и жертву принес им, и я почтил их почетным саном в моем дворце. Поступи и ты так же, чтобы получить с ними одинаковую честь.
Мученик же, зная своим духом, что святые скончались, попросил царя:
— Прикажи им придти сюда, чтобы я видел их пред тобою.
— Нет их теперь здесь, — солгал царь, — потому что я отослал их в другой город, где они получат великое богатство.
— Вот ты, против желания, изрек истину, — разъяснил ему святый, — ты отослал их отсюда, предав смерти, и они действительно отошли в Град Небесный Христа получить богатства, которых невозможно видеть глазу.
Царь, видя, что мученика никоим образом нельзя преклонить к нечестию, приказал жестоко бить его и, подвергши жестоким ранам, осудил его на смерть, чтобы отсекли ему главу мечом, а тело его повелел предать огню. И воины, взявши, повели его на усекновение вне города.
Святый, идя на смерть, пел Псалом Давида: мно́жицею бра́шасѧ со мно́ю ѿ ю҆́ности моеѧ̀ и҆ не премого́ша мѧ̀. На хребтѣ̀ мое́мъ дѣ́лаша грѣ́шницы[1]. И так до конца слова Псалма того.
Когда воины вывели мученика от города на расстояние больше, чем одно поприще, тогда пришли на место, на котором Господу угодно было, чтобы скончался раб Его; они привязали Пантелеимона к маслине и, приблизившись, палач ударил мечом святаго по вые, но железо перегнулось, как воск, а
