ціи, но, оставя небольшую часть войскъ, дабы занимать насъ, перешелъ бы со всѣми силами рѣку Лучесу гораздо выше и движеніемъ симъ поставя себя въ сношеніе съ лѣвымъ флангомъ корпуса Даву, въ Оршѣ и Дубровнѣ расположеннымъ, напалъ на насъ по направленію отъ Бабиновичъ, точно съ самой слабой стороны позиціи, о которой я упомянулъ выше. По неудачномъ сраженіи, непріятель имѣлъ лучшую несравненно и прямѣйшую на Минскъ дорогу и тотчасъ усиливалъ себя всѣмъ корпусомъ маршала Даву, что опять давало ему средства къ дѣйствіямъ наступательнымъ.
Въ сей день сдѣлалъ я первый надъ собою опытъ и удостовѣрился, что крайность—лучшее побужденіе къ рѣшительности и что самая трудность предпріятія изъ глазъ тогда исчезаетъ; убѣдился также, что въ подобныхъ случаяхъ нужны и исполнители тою же дерзостію руководимые. Нѣтъ мѣста разсужденіямъ, гдѣ необходимо дѣйствовать, гдѣ часто одна минута рѣшаетъ все дѣло. Главнокомандующій колебался согласиться на мое предложеніе: естественно было призадуматься надъ положеніемъ нашимъ, которое дѣйствительно требовало всего со стороны начальника вниманія. Полковникъ Толь, вопреки мнѣнію мно-
