Діалектика διαλεκτική, будучи производнымъ рѣченіемъ отъ διαλέγεσθαι и далѣе отъ λέγειν, λόγος стоитъ въ связи съ обоими понятіями, заключающимися въ этихъ рѣченіяхъ т.-е. съ понятіемъ мысли и слова. Но было бы, кажется, неправильно изслѣдовать, какое изъ этихъ понятій есть первое въ словѣ λόγος и какое второе: черты сознаваемаго нами различія между понятіемъ слова и понятіемъ мысли исчезаютъ въ выраженіи λόγος. Διάνοια, говоритъ Платонъ, και λόγος ταυτόν. (Soph. 263. E.). Точно также эти понятія совмѣщены и въ словѣ діалектика. Во многихъ мѣстахъ своихъ сочиненій Платонъ употребляетъ слово діалектика въ смыслѣ разговора, направленнаго на изслѣдованіе какого-либо предмета. Сюда между прочимъ относятся слѣдующія мѣста: Протагоръ 336. А. Филебъ 14. В. Теэтетъ 161. Е. 167. Е. Сообразно съ этимъ діалектикъ опредѣляется въ Кратилѣ какъ человѣкъ έρωταν και άποκρίνεσθαι έπιστάμενος (390. С.). Но рядомъ съ этимъ Платонъ говоритъ также, что душа, размышляя сама съ собою, саму себя вопрошая и самой себѣ отвѣчая, утверждая и отрицая, не что либо другое дѣлаетъ какъ διαλέγεται (Теэт. 190. А.) т.-е. сфера, въ которой находится душа въ такомъ положеніи, есть сфера діалектики. Ясно такимъ образомъ, что діалектика, какъ понимаетъ ее Платонъ, не можетъ въ нашемъ мышленіи отдѣляться отъ понятія о разговорѣ, хотя по сущности своей должна быть опредѣлена со стороны мышленія, даннаго въ этомъ разговорѣ, по особенностямъ его характера, а не просто какъ разговоръ. Это значитъ, что не всякій разговоръ есть непремѣнно діалектика, между тѣмъ какъ мышленіе діалектическаго характера непремѣнно есть разговоръ, хотя бы и не въ звукахъ рѣчи и не съ другими лицами, а только лица мыслящаго съ самимъ собою, ού μέντοι προς άλλον ουδέ φωνή, άλλα σιγή προς αυτόν, какъ выразительно говоритъ Платонъ (Теэт. 190. А.). Размышленіе какъ размышленіе возможно и внѣ разговора, но коль скоро размышленіе есть діалектическое, то въ томъ же самомъ актѣ оно есть уже и разговоръ. Форма эта лежитъ въ томъ мотивѣ, по которому мышленіе опре
Диалектика διαλεκτική, будучи производным речением от διαλέγεσθαι и далее от λέγειν, λόγος стоит в связи с обоими понятиями, заключающимися в этих речениях т. е. с понятием мысли и слова. Но было бы, кажется, неправильно исследовать, какое из этих понятий есть первое в слове λόγος и какое второе: черты сознаваемого нами различия между понятием слова и понятием мысли исчезают в выражении λόγος. Διάνοια, говорит Платон, και λόγος ταυτόν. (Soph. 263. E.). Точно также эти понятия совмещены и в слове диалектика. Во многих местах своих сочинений Платон употребляет слово диалектика в смысле разговора, направленного на исследование какого-либо предмета. Сюда между прочим относятся следующие места: Протагор 336. А. Филеб 14. В. Теэтет 161. Е. 167. Е. Сообразно с этим диалектик определяется в Кратиле как человек έρωταν και άποκρίνεσθαι έπιστάμενος (390. С.). Но рядом с этим Платон говорит также, что душа, размышляя сама с собою, саму себя вопрошая и самой себе отвечая, утверждая и отрицая, не что либо другое делает как διαλέγεται (Теэт. 190. А.) т. е. сфера, в которой находится душа в таком положении, есть сфера диалектики. Ясно таким образом, что диалектика, как понимает ее Платон, не может в нашем мышлении отделяться от понятия о разговоре, хотя по сущности своей должна быть определена со стороны мышления, данного в этом разговоре, по особенностям его характера, а не просто как разговор. Это значит, что не всякий разговор есть непременно диалектика, между тем как мышление диалектического характера непременно есть разговор, хотя бы и не в звуках речи и не с другими лицами, а только лица мыслящего с самим собою, ού μέντοι προς άλλον ουδέ φωνή, άλλα σιγή προς αυτόν, как выразительно говорит Платон (Теэт. 190. А.). Размышление как размышление возможно и вне разговора, но коль скоро размышление есть диалектическое, то в том же самом акте оно есть уже и разговор. Форма эта лежит в том мотиве, по которому мышление опре
