номъ парадѣ понятіи, которому подчиняются послѣднія, подвергаясь въ мышленіи критикѣ общихъ началъ разума. Міръ дѣйствительности, міръ противорѣчій, уступокъ, поглощеній не интересовалъ мысли Платона, онъ создалъ себѣ иной міръ — міръ идей, и чрезъ всю свою философію провелъ убѣжденіе въ дѣйствительности его существованія.... Аристотель не могъ понять, какъ можно утверждать это, и оспаривая своего учителя на этомъ пунктѣ при всякомъ удобномъ случаѣ, все тверже и рѣшительнѣе выступалъ на новый путь примиренія съ дѣйствительностію. Міръ въ философскомъ воззрѣніи Платона распадался на многія идеи: Аристотель не могъ понять той связи, въ которой можно бы было представить себѣ эту массу идей.....
По собственному выраженію Аристотеля, философія Платона зиждется на созерцаніи явленій εν τοΐς λόγοις — въ чемъ, по его мнѣнію, и состоитъ вся сущность его діалектики. Ή των ειδών εισαγωγή, говоритъ онъ про Платона, διά την еѵ τοΐς λόγοις έγένετο σκέψιν οι γάρ πρότεροι διαλεκτικής ού μετεΐχον. (Met. I. 6. 981. b. 31). Хотя въ этомъ случаѣ, какъ во многихъ другихъ, Аристотель можетъ быть не совсѣмъ правъ въ отношеніи къ древнимъ, потому что Ксенофанъ, Зенонъ, Парменидъ и многіе изъ софистовъ, по характеру своего мышленія, также были діалектики (см. впрочемъ Diog. Laert. IX. 25); но справедливо съ другой стороны, что никто не былъ такъ преданъ, никто не былъ такъ вѣренъ діалектикѣ, какъ Платонъ. Вся сила, вся энергія философской мысли Платона есть сила и энергія діалектики. Діалектика Платона есть подлинная его философія. Τό γε διαλεκτικόν, говоритъ Платонъ, ούκ αλλω δώσεις πλήν τω καθαρώς τε και δικαίως φιλοσοφουντι (Soph. 253. Ε.). Нужно читать Республику, особенно седьмую ея книгу, для того чтобы понять какой смыслъ имѣла для Платона діалектика. Но для насъ будутъ достаточны только два мѣста, чтобы заразъ рѣшить нашъ вопросъ, т.-е. чтобы понять то опредѣленіе мышленія, въ которомъ оно оказывается у Платона подлинно діалектическимъ. Ή διαλεκτική μέθοδος μόνη, гово
ном параде понятии, которому подчиняются последние, подвергаясь в мышлении критике общих начал разума. Мир действительности, мир противоречий, уступок, поглощений не интересовал мысли Платона, он создал себе иной мир — мир идей, и чрез всю свою философию провел убеждение в действительности его существования.... Аристотель не мог понять, как можно утверждать это, и оспаривая своего учителя на этом пункте при всяком удобном случае, всё тверже и решительнее выступал на новый путь примирения с действительностью. Мир в философском воззрении Платона распадался на многие идеи: Аристотель не мог понять той связи, в которой можно бы было представить себе эту массу идей.....
По собственному выражению Аристотеля, философия Платона зиждется на созерцании явлений εν τοΐς λόγοις — в чём, по его мнению, и состоит вся сущность его диалектики. Ή των ειδών εισαγωγή, говорит он про Платона, διά την еи τοΐς λόγοις έγένετο σκέψιν οι γάρ πρότεροι διαλεκτικής ού μετεΐχον. (Met. I. 6. 981. b. 31). Хотя в этом случае, как во многих других, Аристотель может быть не совсем прав в отношении к древним, потому что Ксенофан, Зенон, Парменид и многие из софистов, по характеру своего мышления, также были диалектики (см. впрочем Diog. Laert. IX. 25); но справедливо с другой стороны, что никто не был так предан, никто не был так верен диалектике, как Платон. Вся сила, вся энергия философской мысли Платона есть сила и энергия диалектики. Диалектика Платона есть подлинная его философия. Τό γε διαλεκτικόν, говорит Платон, ούκ αλλω δώσεις πλήν τω καθαρώς τε και δικαίως φιλοσοφουντι (Soph. 253. Ε.). Нужно читать Республику, особенно седьмую её книгу, для того чтобы понять какой смысл имела для Платона диалектика. Но для нас будут достаточны только два места, чтобы зараз решить наш вопрос, т. е. чтобы понять то определение мышления, в котором оно оказывается у Платона подлинно диалектическим. Ή διαλεκτική μέθοδος μόνη, гово
