гоуханиями лугов, пестреющих к этому времени всеми цветами.
Приуроченные к именам христианских святынь, эти древние празднества, являющиеся до сих пор одним из наиболее ярких пережитков стародавней старины, некогда были общи языческому богословию большинства европейских народов. Они были известны даже в древней Индии и Персии, где приблизительно в то же самое время и с теми же обрядами справлялось празднование богу огня. У древних греков (елевзинские[1] таинства) и римлян (праздник Весты и Цереры), в древней Германии («Sungihte», «Sonnenwende» и, позднее, «lohannisfeuern»), в Англии («Midsummersnat»), у бретонцев[2], датчан, финнов, — везде встречается нечто подобное. В славянском мире, у всех без исключения народностей, до сих пор купальские празднества не вполне утратили свое первоначальное значение, несмотря на многовековую давность христианства. Из области народной веры они перешли в круг простонародных суеверий, из обрядов — в обычаи, в большинстве случаев служащие забавою для сельской молодежи, совершенно бессознательно воскрешающей на своих игрищах потускнелые образы, безвозвратно канувшие в реку забвения. В старину, когда ещё была свежа в народе память языческого прошлого, славяно-русская Церковь вела упорную борьбу с этими обычаями и играми. В настоящее же время только в трудах, оставленных пытливыми исследователями старины в наследие будущему бытописателю человечества, и можно найти более или менее ясное представление о какой--
↑Елевзинскяе таинства — древнегреческие празднества, ежегодно справлявшиеся в гор. Елевзисе (в Аттике, на севере от Саламина), именующемся теперь Левзиною. Эти празднества состояли из ряда мистических представлений и были учреждены с целью распространения в народных массах самых возвышенных религиозных понятий. Им придавалось столь важное значение, что на те девять дней, когда совершались они, прекращались даже все судебные дела.
↑Бретонцы — жители Бретани (северо-западного полуострова Франции). Суровая, сравнительно, природа этой гористой страны отразилась на самом характере её обитателей, — гордых и в то же время меланхолично-суеверных, но смелых мореходов и рыбаков. Во времена Юлия Цезаря Бретань входила в состав Арморики; в IV-м веке она совершенно освободилась от римского владычества и встала во главе мелких армориканских республик, превратившихся сперва в монархии, а затем подчинившихся франкскому королю Хлодвигу (в 497 г. по Р. X.). Франки уступили здесь господство нормандским герцогам; в 1298-м году образовалось особое Бретонское герцогство, слившееся с Францией лишь в 1532-м году.
