костер; через огонь начинали прыгать попарно, держа в руках «Ладу». На рассвете и эту последнюю, и дерево-марену топили в реке, срывая с них все наряды-уборы.
|
»Ходыли дивочки |
Пелась, повторялась бесчисленное количество раз эта старинная песня, приуроченная к описанному обычаю ещё давними пращурами игравших её «дивочек» и «парубков». Нечто вроде этого обычая сохранилось в Богемии, где — при первой вспышке костра — парни бросаются к разубранной цветами елке и срывают с нее венки. В Подлесье, где дольше всех уживается непокорная суеверная память былого, «Ладу» изображает самая красивая девушка в деревне. Её с ног до головы опутывают венками и перевязями из цветов и ведут в лес. «Дзевко-Купало», не имеющая на себе никакого наряда, кроме выращенного матерью-природою, раздает, с завязанными глазами, подругам венки в кругу веселого хоровода. Кому какой венок достанется — такова и судьба того…
В стародавние годы в купальские игрища входили совершаемые и теперь по иным местам на Всесвятское заговенье проводы русалок. Русалки, по древнему верованию славян, души умерших. Весною, — гласит седая старина, — оживают они и бродят по земле. Воды слыли у славян-язычников ближайшим путем-дорогою в подземные недра. Русалки («мавки»), живущие, по народному поверью, в реках и озерах, с наступлением весенних праздников вылезают из воды и виснут по деревьям. Придет на светлорусский простор Иван-Купала, и — нет им более места на земле. Уходить приспевает пора им всем опять в свое подводное царство.
|
«Русалочки-земляночки |
— поется в одной отзывающейся стародавней стариною, дошедшей до наших дней купальской песне.
Некоторые исследователи видят в «Купале» олицетворе-