дится серебрянымъ или желѣзнымъ сосудомъ и начинается съ подошвъ, за которыми слѣдуютъ колѣна, сердечная впадина, кисти рукъ, локти, плечи, лобъ и позвоночный столбъ, по порядку, причемъ произносятся заклинанія, которыя должны отвращать несчастье и приносить счастье. Молодая чета остается 9 дней въ домѣ невѣсты и 5 въ домѣ родителей жениха; затѣмъ она основываетъ себѣ новый очагъ или поселяется въ домѣ тѣхъ или другихъ родителей. У трингскихъ даяковъ, послѣ принятія подарка, молодой человѣкъ работаетъ нѣкоторое время на отца своей нареченной и потомъ даритъ ей двухъ рабовъ; третій подарокъ, состоящій изъ риса, куръ и свиней, вручается передъ самой свадьбой будущей тещѣ. И здѣсь брачущіеся сидятъ около свадебнаго блюда и обрызгиваются кровью жертвеннаго животнаго; на второй день они публично купаются, а на четвертый, съ кускомъ ротанга въ рукахъ, какъ символомъ жизни, они ищутъ какого нибудь съѣдобнаго плода и, смотря по тому, какимъ онъ выйдетъ, будучи приготовленъ въ видѣ кушанья, усматриваютъ въ немъ свою судьбу.
Мѣстами невѣсты стараются спрятаться, какъ-бы уклоняясь отъ брака или отъ свиданія въ первыя ночи съ женихомъ; имъ нравится также, когда женихъ въ день свадьбы застаетъ ихъ и ихъ близкихъ спящими. У альфуровъ Гальмагеры юноша проводитъ четыре ночи со своей невѣстой, ничего не говоря о свадьбѣ; когда сумма выкупа за нее условлена, онъ спитъ въ ея покоѣ, но не долженъ видѣть ее до разсвѣта. Въ это время приносятся подарки съ обѣихъ сторонъ на фарфоровыхъ блюдахъ депутаціями изъ родственниковъ и друзей, что каждый разъ сопровождается обильными угощеніями. Жениху предоставляется право ловить невѣсту, но этотъ обычай обыкновенно не исполняется, какъ уже пришедшій въ забвеніе. Заключительная церемонія бракосочетанія состоитъ въ обѣдѣ, приготовленномъ невѣстой, съ произнесеніемъ различныхъ словъ, требуемыхъ церемоніаломъ. Тамъ, гдѣ нравы опредѣляются исламомъ, почти ничего не требуется, кромѣ посѣщенія мечети въ день свадьбы и небольшого подарка духовному лицу; слѣдующіе браки — не что иное, какъ простая покупка. На Тиморлаутѣ во время свадебнаго торжества между женихомъ и невѣстой садятся мальчикъ и дѣвочка, символы будущей многочисленной семьи; у тингіановъ Люсона въ первую ночь между новобрачными спитъ мальчикъ.
Положеніе женщины вообще нельзя назвать низкимъ. У магометанъ женщина поставлена хуже, чѣмъ у язычниковъ. По словамъ Риделя, на Тиморлаутѣ „мужчина никогда не бьетъ женщину, а скорѣе случается обратное“. И здѣсь, конечно, бываютъ различія, но прежде всего женщина цѣнится очень высоко: повсюду въ обозначеніяхъ пеней за преступленія женщина оцѣнивается выше, чѣмъ мужчина; у реджанговъ на Суматрѣ отношеніе это равняется 150:80. Только высшіе начальники стоятъ выше своихъ женъ. Соотвѣтственно тому, покупка невѣсты обходится не дешево; если бракъ является покупкой, то женщина становится собственностью мужчины; она и дѣти, послѣ его смерти, достаются его наслѣдникамъ. Общественное положеніе женщины бываетъ выше, когда издержки свадьбы раздѣляются обѣими сторонами; всего лучше оно тамъ, гдѣ совершается бракъ въ формѣ „амбиль анакъ“. Здѣсь мужчина ничего не платитъ, становится самъ въ служебное положеніе и не имѣетъ никакого права на дѣтей; это бываетъ преимущественно тогда, когда въ семьѣ остается только одна дочь, замужество которой должно поддержать семью. Этотъ бракъ порождалъ такъ много судебныхъ тяжбъ, что у реджанговъ онъ запрещенъ. Онъ связанъ съ измѣненіемъ отношеній между покупкою невѣсты и общественнымъ положеніемъ, когда мы видимъ у мааньяновъ Борнео болѣе высокое положеніе женщины: у этихъ послѣднихъ не совершается никакого обрученія прежде, чѣмъ дѣвушка и юноша не дадутъ на него своего согласія. Но молодой человѣкъ не платитъ ничего и за
дится серебряным или железным сосудом и начинается с подошв, за которыми следуют колена, сердечная впадина, кисти рук, локти, плечи, лоб и позвоночный столб, по порядку, причём произносятся заклинания, которые должны отвращать несчастье и приносить счастье. Молодая чета остаётся 9 дней в доме невесты и 5 в доме родителей жениха; затем она основывает себе новый очаг или поселяется в доме тех или других родителей. У трингских даяков, после принятия подарка, молодой человек работает некоторое время на отца своей наречённой и потом дарит ей двух рабов; третий подарок, состоящий из риса, кур и свиней, вручается перед самой свадьбой будущей тёще. И здесь брачущиеся сидят около свадебного блюда и обрызгиваются кровью жертвенного животного; на второй день они публично купаются, а на четвёртый, с куском ротанга в руках, как символом жизни, они ищут какого нибудь съедобного плода и, смотря по тому, каким он выйдет, будучи приготовлен в виде кушанья, усматривают в нём свою судьбу.
Местами невесты стараются спрятаться, как бы уклоняясь от брака или от свидания в первые ночи с женихом; им нравится также, когда жених в день свадьбы застаёт их и их близких спящими. У альфуров Гальмагеры юноша проводит четыре ночи со своей невестой, ничего не говоря о свадьбе; когда сумма выкупа за неё условлена, он спит в её покое, но не должен видеть её до рассвета. В это время приносятся подарки с обеих сторон на фарфоровых блюдах депутациями из родственников и друзей, что каждый раз сопровождается обильными угощениями. Жениху предоставляется право ловить невесту, но этот обычай обыкновенно не исполняется, как уже пришедший в забвение. Заключительная церемония бракосочетания состоит в обеде, приготовленном невестой, с произнесением различных слов, требуемых церемониалом. Там, где нравы определяются исламом, почти ничего не требуется, кроме посещения мечети в день свадьбы и небольшого подарка духовному лицу; следующие браки — не что иное, как простая покупка. На Тиморлауте во время свадебного торжества между женихом и невестой садятся мальчик и девочка, символы будущей многочисленной семьи; у тингианов Люсона в первую ночь между новобрачными спит мальчик.
Положение женщины вообще нельзя назвать низким. У магометан женщина поставлена хуже, чем у язычников. По словам Риделя, на Тиморлауте «мужчина никогда не бьёт женщину, а скорее случается обратное». И здесь, конечно, бывают различия, но прежде всего женщина ценится очень высоко: повсюду в обозначениях пеней за преступления женщина оценивается выше, чем мужчина; у реджангов на Суматре отношение это равняется 150:80. Только высшие начальники стоят выше своих жён. Соответственно тому, покупка невесты обходится не дёшево; если брак является покупкой, то женщина становится собственностью мужчины; она и дети, после его смерти, достаются его наследникам. Общественное положение женщины бывает выше, когда издержки свадьбы разделяются обеими сторонами; всего лучше оно там, где совершается брак в форме «амбиль анак». Здесь мужчина ничего не платит, становится сам в служебное положение и не имеет никакого права на детей; это бывает преимущественно тогда, когда в семье остаётся только одна дочь, замужество которой должно поддержать семью. Этот брак порождал так много судебных тяжб, что у реджангов он запрещён. Он связан с изменением отношений между покупкою невесты и общественным положением, когда мы видим у мааньянов Борнео более высокое положение женщины: у этих последних не совершается никакого обручения прежде, чем девушка и юноша не дадут на него своего согласия. Но молодой человек не платит ничего и за
