дознание не продолжал — потому что у меня отожествлялось дознание с получением документов Добровольского.
Председатель. — Тогда нужно было продолжать, я логически не понимаю вашего вывода.
Протопопов. — Потому что те бумаги, которые передал мне Хвостов, относились к деньгам, следовательно, не к документам, и я хотел прекратить дело об искании денег.
Председатель. — Деньги не искать, а за документами тянуться?
Протопопов. — Государю нельзя было сказать: «Государь, надо прекратить» или «надо вести», потому что он может поступить наоборот. С ним всегда надо было быть осторожным. Так как я считал, что это дело может наделать скандал, то я эту штуку ему подсказал: «Ваша воля, государь». Он говорит: «Какая гадость, какой скандал».
Председатель. — Т.-е. скандал вы оба видели в чем?
Протопопов. — Что украл министр деньги.
Председатель. — А во-вторых, что у него есть документы. Это вы докладывали?
Протопопов. — Я о слухах думских не докладывал. Показал Вырубовой повеления бывшего царя или царицы, затем портреты Распутина с массой дам. Письмо, будто бы, было у Хвостова, о котором знал Крупенский. Я царю сначала не сказал, потому что было неловко при первом докладе это сделать, потом я ему, кажется, сказал, хотя присягу в этом не приму, но 80% за то, что я сказал. Пуришкевич распространял фотографии Распутина в 9 тысяч экземпляров — Распутин посредине и масса публики кругом.
Председатель. — Стол, и на столе вино, балалаечники и монах какой-то.
Протопопов. — Да.
Председатель. — Почему вы знаете, что он распространял в 9 тыс. экземпляров?
Протопопов. — На обороте карточки, которую мне прислали из Царского Села, вероятно, по поручению царицы через Вырубову или Воскобойникову, там было написано — 9 тысяч экземпляров. Затем было письмо Вырубовой, которого содержания я не знаю. Затем Пуришкевич распространял письмо государю от царской семьи по делу Дмитрия Павловича об убийстве Распутина, где была резолюция государя: «Никому не дано убивать безнаказанно».
Председатель. — В каком это письме такая резолюция?
Протопопов. — В коллективном письме царской фамилии об освобождении Дмитрия Павловича. Я государю сказал: «Пуришкевич распространяет письмо с вашей резолюцией». Сказал, что имеется письмо, компрометирующее государыню. Это я очень хорошо помню, как я сказал. Присяги не приму, но