правильная, и какъ вѣрили наши правотцы, такъ же точно должны вѣрить и потомцы.
— Вы, — говорятъ англичане: — нашей вѣры не знаете: мы того же закона христіанскаго и то же самое Евангеліе содержимъ.
— Евангеліе, — отвѣчаетъ лѣвша: — дѣйствительно, у всѣхъ одно, а только наши книги противъ вашихъ толще и вѣра у насъ полнѣе.
— Почему вы такъ это можете судить?
— У насъ тому, — отвѣчаетъ: — есть всѣ очевидныя доказательства.
— Какія?
— А такія, — говоритъ: — что у насъ есть и боготворныя иконы, и гроботочивыя главы, и мощи, а у васъ ничего, и даже, кромѣ одного воскресенья, никакихъ экстренныхъ праздниковъ нѣтъ, а по второй причинѣ, мнѣ съ англичанкою, хоть и повѣнчавшись въ законѣ, жить конфузно будетъ.
— Отчего же такъ? — спрашиваютъ. — Вы не пренебрегайте — наши тоже очень чисто одѣваются и хозяйственныя.
А лѣвша говоритъ:
— Я ихъ не знаю.
Англичане отвѣчаютъ:
— Это не важно суть — узнать можете: мы вамъ грандеву сдѣлаемъ.
Лѣвша застыдился.
— Зачѣмъ, — говоритъ: — напрасно дѣвушекъ морочить, и — отнѣкался. Грандеву, говоритъ, это дѣло господское, а намъ нейдетъ, и если объ этомъ дома, въ Тулѣ, узнаютъ, надо мною большую насмѣшку сдѣлаютъ.
Англичане полюбопытствовали:
— А если, говорятъ, — безъ грандеву, то какъ же у васъ въ такихъ случаяхъ поступаютъ, чтобы пріятный выборъ сдѣлать?
Лѣвша имъ объяснилъ наше положеніе.
— У насъ, говоритъ, — когда человѣкъ хочетъ насчетъ дѣвушки обстоятельное намѣреніе обнаружить, посылаетъ разговорную женщину, и какъ она предлогъ сдѣлаетъ, тогда вмѣстѣ въ домъ идутъ вѣжливо, и дѣвушку смотрятъ не таясь, а при всей родственности.
Они поняли, но отвѣчали, что у нихъ разговорныхъ
правильная, и как верили наши правотцы, так же точно должны верить и потомцы.
— Вы, — говорят англичане: — нашей веры не знаете: мы того же закона христианского и то же самое Евангелие содержим.
— Евангелие, — отвечает левша: — действительно, у всех одно, а только наши книги против ваших толще и вера у нас полнее.
— Почему вы так это можете судить?
— У нас тому, — отвечает: — есть все очевидные доказательства.
— Какие?
— А такие, — говорит: — что у нас есть и боготворные иконы, и гроботочивые главы, и мощи, а у вас ничего, и даже, кроме одного воскресенья, никаких экстренных праздников нет, а по второй причине, мне с англичанкою, хоть и повенчавшись в законе, жить конфузно будет.
— Отчего же так? — спрашивают. — Вы не пренебрегайте — наши тоже очень чисто одеваются и хозяйственные.
А левша говорит:
— Я их не знаю.
Англичане отвечают:
— Это не важно суть — узнать можете: мы вам грандеву сделаем.
Левша застыдился.
— Зачем, — говорит: — напрасно девушек морочить, и — отнекался. Грандеву, — говорит, — это дело господское, а нам нейдет, и если об этом дома, в Туле, узнают, надо мною большую насмешку сделают.
Англичане полюбопытствовали:
— А если, — говорят, — без грандеву, то как же у вас в таких случаях поступают, чтобы приятный выбор сделать?
Левша им объяснил наше положение.
— У нас, — говорит, — когда человек хочет насчет девушки обстоятельное намерение обнаружить, посылает разговорную женщину, и как она предлог сделает, тогда вместе в дом идут вежливо, и девушку смотрят не таясь, а при всей родственности.
Они поняли, но отвечали, что у них разговорных
