сіи увеличиваются еще сухощавыми, на уродовъ похожими ворами, изъ числа коихъ едва ли можно изключить кого изъ людей нижняго состоянія. Здѣшнее воровство заставляетъ думать, какъ будто находится на островахъ южнаго океана. Никакая осторожность не можетъ спасти отъ онаго. Каждое гребное судно, приходившее къ кораблю нашему, привозило искусныхъ въ семъ ремеслѣ людей. Всякой разъ, въ глазахъ всѣхъ матрозовъ, было что нибудь у насъ украдено, такъ, что наконецъ я принужденъ былъ дать приказаніе никого болѣе не пускать на корабль.
Инквизиція господствуетъ здѣсь равномѣрно, какъ и во всѣхъ владѣніяхъ Гишпанскихъ, и притомъ, по увѣренію многихъ, съ великою строгостію. Она имѣетъ главное свое пребываніе на островѣ Канаріи. Для человѣка, свободно мыслящаго, ужасно жить въ такомъ мѣстѣ, гдѣ злость Инквизиціи и неограниченное самовластіе Губернатора дѣйствуютъ вполной силѣ, разполагающей жизнію и смертію каждаго гражданина. Тенерифской Губернаторъ, которой есть притомъ и Вице-Король всѣхъ острововъ Канарскихъ, не имѣлъ такой власти до самаго нашего пріѣзда. Она привезена ему пришедшимъ съ нами въ одинъ день пакетботомъ, и служитъ неоспоримымъ доказательствомъ, что Гишпанское правительство, вмѣсто успѣховъ въ человѣколюбивомъ, и естественнымъ правамъ соотвѣтственнѣйшемъ образѣ правленія, болѣе и болѣе отъ того удаляется. Но чѣмъ именно побуждено было правительство къ предоставленію такой власти Губернаторамъ, того узнать мнѣ не удалося. Положимъ,
