— Ну, а вы тамъ? крикнулъ посредникъ въ растворенную дверь сѣней. — Входите сюда. Стоявшіе въ сѣняхъ стали по одному переваливаться черезъ порогъ, кланяясь и произнося: „коли негдѣ“.
При послѣднемъ „коли негдѣ“ посредникъ махнулъ рукой, сказавъ:
— Это ваше дѣло! А теперь поговоримъ, о томъ, за чѣмъ пришли.
— Точно, батюшка! Точно такъ! Такъ точно, ваше...! поднялось разомъ со всѣхъ сторонъ и посреди всего этого послышался пискливый голосокъ сельскаго старосты:
— Только воля ваша, ваше высокоблагородіе, намъ эта земелька не подходящая. И за тѣмъ новое эхо:
— Она, то-есть земелька-то, оченно того.
Дѣло радикально портилось, выходя снова на дорогу безконечныхъ претензій.
— Постойте, постойте! крикнулъ посредникъ. — Все это не мое дѣло. Мое дѣло сказать вамъ вотъ чтò. Царь далъ вамъ волю, а теперь дѣлаетъ вамъ милость, помогаетъ вамъ выкупить вашъ надѣлъ. Вы будете вашъ неполный оброкъ платить 49 лѣтъ въ казну. А послѣ этого земля будетъ ваша.
— Знаемъ, батюшка! Слышали.
— Вотъ вы теперь и говорите дѣло: согласны вы идти на выкупъ той земли, которая вамъ теперь отрѣзана, „не считая неудобной“?
— Нечего пустое говоритъ, крикнулъ сѣдобородый приземистый старикъ, выдвигаясь грудью впередъ и отмахиваясь назадъ растопыренною пятерней правой руки. — Согласны, батюшка.
— Согласны, согласны! пронеслось въ толпѣ.
— И на наемку остальной земли согласны?
— Согласны! Много довольны!
— И не допускать водочной продажа согласны?
— Ну, ее! На чтò она намъ? Да пропади она!
— И на добавочную уплату въ три года?
— Согласны, батюшка!
— Стало и толковать нечего, вотъ вамъ письмоводитель прочтетъ всѣ бумаги въ волости, а вотъ и старшина и еще грамотники, кому хотите давайте руки и ступайте подписывать бумаги.
— Слушаемъ, батюшка! Покорно благодаримъ! — И повер-
