Въ Женевѣ, въ этомъ восхитительномъ городѣ, гдѣ изготовляются самые точные часы для всего свѣта, но гдѣ собственные городскіе часы не показываютъ времени вѣрно даже случайно, мы провели нѣсколько пріятныхъ дней, отдыхая послѣ понесенныхъ трудовъ.
Женева переполнена маленькими лавченками, а лавченки переполнены различными привлекательными бездѣлушками; но если вы зайдете въ такую лавку, то продавецъ такъ надоѣстъ вамъ приставаніями купить то ту, то другую вещь, что вы рады будете выбраться оттуда и ужь вторично повторить попытки не отважитесь.
Женевскіе лавочники, даже самые мелкіе, не менѣе настойчивы и надоѣдливы, чѣмъ продавцы того чудовищнаго улья Парижа, Grands Magasins du Loivre, гдѣ низшаго разбора назойливость и приставанье возведены въ науку.
Другая скверная черта, это разнообразіе цѣнъ въ маленькихъ лавочкахъ Женевы. Какъ-то разъ я остановился посмотрѣть на выставленную въ окнѣ очень хорошенькую нитку дѣтскихъ четокъ. Я любовался ею, но купить не намѣревался, такъ какъ не имѣлъ въ нихъ нужды; врядъ ли даже я и носилъ когда четки. Въ это время изъ лавки вышла продавщица и предложила мнѣ купить вещицу за тридцать пять франковъ. Я сказалъ, что это не дорого, но что она мнѣ не нужна.
— О, сударь, но онѣ такъ хороши!
Я согласился съ нею, но отвѣчалъ, что онѣ совсѣмъ не подходятъ къ человѣку моихъ лѣтъ и характера. Тѣмъ не менѣе, она бросилась въ лавку и, вернувшись съ вещицей, старалась насильно всунуть ее мнѣ въ руки, говоря:
— Вы только посмотрите, какъ онѣ красивы! Конечно, г-нъ возьметъ ихъ; я отдаю ихъ г-ну за тридцать франковъ. Что дѣлать, это убытокъ, но надо же жить!
Опустивъ руки, я пытался тронуть ея сердце своею беззащитностью. Но не тутъ-то было; она завертѣла на солнцѣ четками передъ самымъ моимъ носомъ, восклицая: — О, г-нъ не можетъ не взять ихъ! — Затѣмъ, она повѣсила ихъ на пуговицу моего сюртука и, сложивъ съ покорною миною руки, сказала: — Куда ни шло, тридцать франковъ; это просто невѣроятно дешево за такую хорошенькую вещицу! Пусть Богъ меня вознаградитъ за эту жертву.
Отстранивъ отъ себя вещь, я вышелъ изъ лавки, покачивая головою и улыбаясь въ глупомъ замѣшательствѣ. Не обращая
В Женеве, в этом восхитительном городе, где изготовляются самые точные часы для всего света, но где собственные городские часы не показывают времени верно даже случайно, мы провели несколько приятных дней, отдыхая после понесенных трудов.
Женева переполнена маленькими лавчонками, а лавчонки переполнены различными привлекательными безделушками; но если вы зайдете в такую лавку, то продавец так надоест вам приставаниями купить то ту, то другую вещь, что вы рады будете выбраться оттуда и уж вторично повторить попытки не отважитесь.
Женевские лавочники, даже самые мелкие, не менее настойчивы и надоедливы, чем продавцы того чудовищного улья Парижа, Grands Magasins du Loivre, где низшего разбора назойливость и приставанье возведены в науку.
Другая скверная черта, это разнообразие цен в маленьких лавочках Женевы. Как-то раз я остановился посмотреть на выставленную в окне очень хорошенькую нитку детских четок. Я любовался ею, но купить не намеревался, так как не имел в них нужды; вряд ли даже я и носил когда четки. В это время из лавки вышла продавщица и предложила мне купить вещицу за тридцать пять франков. Я сказал, что это не дорого, но что она мне не нужна.
— О, сударь, но они так хороши!
Я согласился с нею, но отвечал, что они совсем не подходят к человеку моих лет и характера. Тем не менее, она бросилась в лавку и, вернувшись с вещицей, старалась насильно всунуть ее мне в руки, говоря:
— Вы только посмотрите, как они красивы! Конечно, г-н возьмет их; я отдаю их г-ну за тридцать франков. Что делать, это убыток, но надо же жить!
Опустив руки, я пытался тронуть ее сердце своею беззащитностью. Но не тут-то было; она завертела на солнце четками перед самым моим носом, восклицая: — О, г-н не может не взять их! — Затем, она повесила их на пуговицу моего сюртука и, сложив с покорною миною руки, сказала: — Куда ни шло, тридцать франков; это просто невероятно дешево за такую хорошенькую вещицу! Пусть Бог меня вознаградит за эту жертву.
Отстранив от себя вещь, я вышел из лавки, покачивая головою и улыбаясь в глупом замешательстве. Не обращая
