лучше пріѣзжайте ко мнѣ въ деревню, въ старый мой дѣдовскій за̀мокъ. Есть что посмотрѣть.
«Могу вообразить», прервалъ Иванъ Васильевичъ. «Если роскошь усовершенствовалась у насъ, какъ и прочее, какія должны быть у васъ комнаты. Я чаю, вы каждый годъ мѣняете обои и мёбель?»
— Сохрани Богъ! Мой за̀мокъ стоитъ, какъ есть, ужь нѣсколько вѣковъ. Въ немъ сохраняются съ почтеніемъ всѣ cлѣды дѣдовской жизни. Онъ служитъ нѣкоторымъ образомъ памятникомъ ихъ дьйствій. Воспоминаніе о нихъ не исчезаетъ, а переходитъ отъ поколѣнія къ поколѣнію, внушая дѣтямъ благородную гордость и обязанность не уронить чести своего рода. Впрочемъ, дѣды наши не употребляли денегъ своихъ на вздоръ, а на важныя мѣстныя улучшенія, на книги, на поощреніе художествъ, на пособіе наукамъ… За то каждый за̀мокъ можетъ служить у насъ предметомъ самыхъ любопытныхъ изученій, самыхъ изящныхъ удовольствій… У меня въ особенности замѣчательно собраніе картинъ.
«Итальянской школы?» спросилъ Иванъ Васильевичъ.
— Арзамасской школы… Вообразите, у меня цѣлая галерея образцовыхъ произведеній славныхъ арзамаскихъ живописцевъ.
«Вотъ-те на!…» подумалъ Иванъ Васильевичъ.
— Не малаго вниманія заслуживаетъ тоже моя библіотека.
«Иностранной словесности, вѣрно?»
