28-го Іюля.Около кочевья этого, тоже всюду валялась падаль; изъ двухъ тысячнаго стада оставалось еще до 700 головъ, между которыми и трети не было годныхъ къ упряжи, и этотъ остатокъ видимо рѣдѣлъ отъ опустошительной язвы.
Въ чумахъ Остяки почти всѣ были больны, и двое изъ нихъ были умерши. Они перемѣняли уже три раза мѣсто кочевья своего, дабы удалить стадо отъ палыхъ оленей. И собирались еще далѣе переѣхать, потому болѣе, что померъ Остякъ.
Инородцы ужасно боятся покойниковъ: если въ чумѣ помретъ кто, то сей-часъ разбираютъ его; по погребеніи покойника, окуриваютъ его верестомъ или оленьимъ саломъ, и переходятъ на другое мѣсто.
Покойниковъ они хоронятъ въ тотъ же день, или не далѣе какъ на другой день, одѣвши въ ту одежду, которую онъ носилъ; завертываютъ его въ оленью шкуру. Въ могилу не глубоко вырытую, они кладутъ и запасную одежду его, которую покойникъ надѣвалъ когда нибудь при жизни. Кромѣ-того къ мужчинамъ кладутъ: его ружье, топоръ, ножъ, сверло, ложку, котелокъ и проч. вещи, употребляемыя въ ихъ быту и на промыслахъ. Къ женщинамъ: иголки, нитки, наперстокъ, ножъ и прочіе хозяйственныя ея вещи. Одного изъ любимыхъ оленей покойника, въ особенности на которыхъ онъ всегда ѣздилъ, приносятъ въ жертву, убивая его мучительнѣйшею смертію или просто душатъ его, дѣлая заключенія по страданію животнаго: если съ разу и безъ продолжительныхъ мученій удастся убить его, то это предзнаменуетъ, что изъ среды ихъ никто въ скоромъ времени не помрётъ; въ противномъ же случаѣ призадумываются. Съѣдая оленя тутъ же, оставляютъ на могилѣ только голову съ рогами и нарту, опрокинутую вверхъ полозьями. Возвратившись домой, опять всё окуриваютъ. Они даже боятся говорить о покойникахъ, не только тронуть вещей положенныхъ къ нему.
Вечеромъ того же числа, отдохнувши нѣсколько отъ продолжительнаго ночнаго перехода, я былъ посланъ Маіоромъ Стражевскимъ съ 12-ю оленями обратно, за двумя нартами съ вещами, оставленными верстахъ въ 15-ти на пути.
Не доѣзжая до оставленныхъ вещей, я оставилъ десять оленей поотдаль и на рукахъ съ двумя проводниками и при помощи двухъ оленей, отвезли нарты на полверсты отъ павшихъ оленей. Потомъ, немедленно я разложилъ кладь изъ двухъ нартъ на три, запряженныхъ четвернями, для лёгкости, и поѣхалъ сей-часъ обратно. Около полуночи сильный туманъ, не позволившій различать за 5-ть шаговъ кругомъ, задержалъ меня на пути; ибо каменистые розсыпи, скалы, ущелья и прочія затрудненія мѣстныя, не дозволяли ощупью ѣхать, я оставался часа на три на мѣстѣ, покуда нѣсколько не прояснилось.
