чьей-либо воли, тем совершеннее и светлее должен быть приданный ей интеллект, чтобы сила желаний и стремлений, пыл страстей, порывистость аффектов не ввели человека в заблуждение или не натолкнули его на необдуманный, фальшивый, пагубный поступок, что́ неизбежно должно произойти при очень стремительной воле и очень слабом интеллекте. Флегматичный же характер, т. е. слабая, вялая воля, может, напротив, довольствоваться и невысоким интеллектом; характер умеренный — средним интеллектом. Вообще, всякое несоответствие между волею и ее интеллектом, т. е. всякое уклонение от вышеуказанной нормы, имеет тенденцию делать человека несчастным: следовательно, — и обратное несоответствие между ними. Действительно, ненормально-сильное, чрезмерное развитие интеллекта и вытекающий отсюда крайне непропорциональный перевес его над волею, что̀ составляет наиболее существенную черту истинного гения, тоже не только являются лишними для жизненных потребностей и целей, но и прямо мешают жить. Именно в этом случае чрезмерная энергия восприятия объективного мира, в юношеские года, в соединении с пылкой фантазией, при отсутствии какого-либо опыта, делает ум восприимчивым к преувеличенным понятиям и даже химерам, которые легко забираются в голову, в силу чего вырабатывается эксцентричный и даже фантастичный характер. Хотя бы впоследствии, в силу назидания опыта, все это и исчезло, все же в обыденном внешнем мире и в общественной жизни гений никогда не будет чувствовать себя настолько дома, так безошибочно действовать и приспособляться, как заурядный ум, и все еще будет делать изумительные промахи. Ибо заурядный ум чувствует себя в тесном кругу своих понятий и своего миропонимания настолько дома, что в этих пределах никто и ни в чем не может упрекнуть его; и познание его остается верным своей первоначальной цели — служить воле, и таким образом постоянно исполняет эту обязанность, не впадая в экстравагантности. Напротив, гений, как я показал при исследовании свойств его, в основе своей — monstrum per excessum и, наоборот, страстный порывистый человек без рассудка, безумный варвар — monstrum per defectum.
Воля к жизни, это самое сокровенное зерно всего живущего, наиболее незамаскированным образом проявляется в высших, следовательно, — умнейших животных, и поэтому здесь она яснее всего доступна для рассмотрения и наблюдения в своей сущности. Ибо ниже этой ступени воля проявляется еще не столь ясно, имея низшую степень объективации; выше же, т. е. у человека, вместе с разумом привходит сознательность, а вместе с нею и способность к притворству, ко-
