— 46 —
люди. Эти послѣдніе по собственному опыту знакомы со всѣми гнусностями стараго порядка, и съ восторгомъ вспо-минаютъ они времена первой революціи, когда сами они были такими сильными и такими великими. Первые же — молодежь—любятъ тѣ времена оттого, что они вообще геройски настроены, полны жажды самопожертвованія, и алчутъ великихъ подвиговъ, и презираютъ скаредное мало-душіе и лавочническій эгоизмъ теперешнихъ властителей. Люди среднихъ лѣтъ большею частью утомлены изнурительной Оппозиционной работой въ періодъ реставраціи, или развращены имперіей, которая своей шумной погоней за славой и своей блистательной солдатчиной убила всякую гражданскую простоту и любовь къ свободѣ. Кромѣ того, этотъ героическій періодъ Имперіи стоилъ жизни очень многимъ юношамъ, которые были бы теперь зрѣлыми мужами, вслѣдствіе чего среди этихъ посдѣднихъ сохранилось вообще отъ многихъ годовыхъ сборниковъ очень мало полныхъ экземпляровъ.
Но въ залѣ Атіз сіи реиріе, среди какъ молодыхъ, такъ и старыхъ, царила та исполненная достоинства серьезность, которая всегда встрѣчается у людей, чувствующихъ себя сильными. Только глаза ихъ блестѣли, и только порой, когда ораторъ приводилъ какой-нибудь фактъ, они восклицали: с'езЪ ѵгаі! с'езЪ ѵгаі! Когда гражданинъ Кавеньякъ въ своей рѣчи, которую я не могъ хорошенько понять, потому что онъ говорить отрывистыми, небрежно бросаемыми фразами, упомянулъ о судебныхъ преслѣдованіяхъ, коимъ до сихъ поръ еще подвергаются писатели, мой сосѣдъ, отъ внутренняго воляенія, крѣпко схатился за меня и до крови закусилъ себѣ губы, чтобы самому не заговорить. Это былъ молодой энтузіастъ, съ глазами, похожими на двѣ гнѣвныя звѣзды, и на немъ была низкая широкополая шляпа изъ черной клеенки, отличительный признакъ республиканцевъ. Вѣдь не правда ли—сказалъ онъ наконецъ, обращаясь ко мнѣ, — это преслѣдованіе писателей судомъ есть косвенная цензура? Все, чтб можно сказать, можно и напечатать, а говорить можно все. Марать утверждалъ, что всякій вызовъ гражданина въ судъ за высказанное имъ мнѣніе есть несправедливость, и что за высказываемый мнѣнія гражданинъ отвѣтственъ только передъ публикой (Тоиіе сіШіоп сіеѵап* сп ігіЬипаІ роиг ипе оріпіоп езі ипе іп^изіісе, оп пе реиЬ шЬег еп се саз ип сііоуеп дие сіеѵапі; 1е риЫіс). Все, чтб
человѣкъ говорить, есть пе болѣе, какъ его мнѣніе. Камиллъ