слишкомъ ужъ они громко и сильно бранились; не таковъ обыкновенно языкъ невинности. Но по свидѣтельству лицъ, хорошо освѣдомленныхъ въ этомъ дѣлѣ, отравленія тутъ не было никакого. Можетъ-быть, были попытки мнимаго отравленія, можетъ-быть, дѣйствительно было подкуплено нѣсколько негодяевъ, которые посыпали жизненные продукты какими-нибудь безвредными порошками, чтобы волновать народъ и подстрекать его къ мятежу; если это правда, то нельзя ставить народу въ большую вину его безчинства, тѣмъ болѣе что возникли они не изъ какой-либо личной ненависти, а «въ интересахъ общаго блага, совершенно согласно съ принципами теоріи устрашенія». Да, карлисты попали, можетъ-быть, въ ту яму, которую они вырыли правительству; не правительство, а еще менѣе республиканцевъ, обвиняла общая молва въ отравленіи, а ту партію, которая всегда терпѣла пораженіе въ открытомъ бою, затѣмъ всегда подымалась снова всякими подлыми средствами, постоянно достигала благополучія и власти цѣною несчастья Франціи, и теперь, лишенная поддержки иноземныхъ войскъ, легко могла прибѣгнуть къ помощи обыкновеннаго яда. Въ этихъ приблизительно выраженіяхъ высказался «Constitutionnel».
Что касается моего личнаго мнѣнія, вынесеннаго въ этотъ день, ознаменованный вышеописанными убійствами, то я убѣдился, что никогда больше власть старпшхъ Бурбоновъ не будетъ процвѣтать во Франціи. Въ различныхъ группахъ я слышалъ въ тотъ день въ высшей степени знаменательный слова; я глубоко заглянулъ въ сердце народа; онъ знаетъ, съ кѣмъ имѣетъ дѣло.
Съ тѣхъ поръ здѣсь все спокойно, l’ordre règne à Paris, сказалъ бы Горацій Себастіани. Мертвая тишина воцарилась во всемъ Парижѣ. Каменная серьезность лежитъ на всѣхъ лицахъ. Въ продолженіе нѣсколькихъ вечеровъ даже на бульварахъ было видно мало людей, да и тѣ торопливо проходили мимо другъ друга, закрывая ротъ рукой или платкомъ. Театры точно вымерли. Когда я вхожу въ какую-нибудь гостиную, на меня смотрятъ съ удивленіемъ, какъ это я все еще остаюсь въ Парижѣ, не будучи связанъ никакими нужными дѣлами. Большинство иностранцевъ, особенно мои соотечественники, сейчасъ же выѣхали. Послушные родители получали отъ своихъ дѣтей приказаніе немедленно возвратиться домой. Богобоязненные сыновья тотчасъ же исполняли нѣжную просьбу своихъ дражайшихъ
