343
лякицим» песчаную степь, которую онн васедчют». Огонь въ пробужденной въ нихъ совъстн указуетъ на божественную сяду и ту любовь, которую такъ упорно отвергали они въ теченіе своей жизни. БогохулителеЙ казнить ихъ же собственная ни чѣмъ не у крещенная гордыня; содомиты въчно бвгутъ отъ чистаго огня ; ростовщики же, непрестанно сбрасывая съ себя пламя, судорожно сжи-маютъ пустые мѣшки свои. Послздніе составляютъ уже переходъ къ обманщикамъ, помѣщенным» въ нижнемъ аду •* потому-то и сидятъ они на окраинъ втора го отдвленія , у самой пропасти, ведущей къ обманщикамъ; потому-то и образ» Обмана выплываеть изъ бездны предъ глазами поэтовъ гораздо прежде , чѣмъ Данте отправился взглянуть на ростовщиковъ. х)
И такъ обитель насилователей не образует» отдѣльных» ступеней, раздѣленныя» спусками ; но состоитъ изъ трехъ колецъ (gironi), объемлющихъ одно другое па одной плоскости, имѣющей незначительное наклоненіе къ третьему отд-влу ада. Такимъ образом» эти три кольца, взятия вмъсгв, образуютъ одипъ седьмой кругь. Изъ нихъ самое впѣшпее есть кровавая рѣка, въ* которой погружены на-силователи ближних»; кровавая р-вка опоясывает» второе кольце—печальный л-всъ, жилище насилователей самих» себя; лъсъ же окру-жаетъ на подобіе гирлянды третье кольце, окраину адской бездны, мѣсто казни насилія противъ законовъ божественныхъ. Во всвхъ трехъ кольцахъ седьмаго круга казнь одному и тому же грвху, но въ различныхъ проявдешяхъ.
Согласно Ада XII, 49 ст., 2) насиліе происходить отъ двухъ корней—алчности и гнѣва. Какъ алчность, так» и гнѣвъ, взятые отдъхьно, казнятся в» четырех» кругах» нерваго отд-вленія : в» кругах» сладострастных», обжор», скупых» и расточителей и в» кругв гнъвных» с» завистливыми. Но в» особенности гн-ввъ ведетъ къ на-силію. потому и въ Аду Дантовомъ Стиксъ, въ которомъ погружены пгБвные, есть путь, а гнъвный Флегіасъ—перевозщик», ведущий к» отделу насилователей. Напротив» с» обманом ь находится в» связи не столько гнив», сколько алчность: поэтому алчность нака-
1 Ада ХІУ, XV, XIV и XVII.
- ) О cieca cupidigia, о ira folle,
Che si ci sproni nella vita corta, E nel!' eterna pur ri mal c'immolle!
