— 174 —
онъ блестяще защищаетъ въ теоріи принципъ индивидуальной свободы только для того, чтобы непосредственно за тѣмъ отвергнуть его на практикѣ, придавая въ то же время этому своему отрицанію по какой-то удивительной логикѣ значеніе фактическаго подтвержденія. Свобода торговли есть вѣрнѣй-шая гарантія благосостоянія. Слѣдоѳательно, должна существовать полнѣйшая свобода устройства банковъ. И вдругъ фокусъ! Только правительство должно имѣть право выпускать деньги. Такимъ образомъ, разъединивъ втихомолку два тѣсно связанныхъ между собою явленія: выпускъ денегъ и устройство банковъ, онъ, гповидимому, оправдываетъ принципомъ свободы самую пагубную изъ существующихъ монополій. Та-ковъ тотъ краткій путь, по которому онъ приходитъ къ очень многимъ своимъ практическимъ выводамъ. Его простота и ясность, какъ философа, такъ завоевываютъ довѣріе его учениковъ, что онъ съ успѣхомъ можетъ передъ ихъ же глазами играть роль престидижитатора. И они не замѣчаютъ этого его перехода отъ логики къ фокусничеству. Нѣкоторое разстояніе онъ подвигается впередъ вдумчиво, увѣренно и прямо, строго слѣдуя методу логическаго умозаключенія, а затѣмъ, когда умы его послѣдователей уже не насторожѣ, онъ внезапно восклицаетъ: готовоі—и въ одно мгновеыіе пе-реводитъ ихъ на путь заблужденія. А они и не подозрѣваютъ того, что уже не направляются прямо къ истинѣ. Вотъ эта-то способность проституировать принципъ до защиты мысли, противоположной ему, и пользоваться истиной, какъ орудіемъ лжи, дѣлаетъ мистера Джорджа однимъ изъ самыхъ опасныхъ людей среди всѣхъ тѣхъ, кто позируетъ въ настоящее время въ качествѣ общественныхъ проповѣдниковъ.
Одно изъ самыхъ недавнихъ и самыхъ серьезныхъ пре-ступленій этого рода было имъ совершено въ Віапйсігсі отъ 23 іюля при обсужденіи проблемы авторскаго права. Какой-то корреспондентъ поднялъ вопросъ о собственности на идеи, и мистеръ Джорджъ взялся за его тщательное разсмотрѣніе» Исходя изъ того принципа, что истиннымъ основаніемъ права собственности является производительный трудъ, онъ со всѣмъ присущимъ ему замѣчательны^ искусств омъ, о
которомъ я уже говорилъ выше, приходитъ на протяженіи