— 272 —
нимъ пятистамъ буквамъ въ часъ. Совершенно такъ же об-стоитъ дѣло съ капиталомъ. Гдѣ существуешь свободная кон-курренція въ производствѣ и сбытѣ лопатъ, тамъ цѣна лопаты будетъ опредѣляться стоимостью производства, а не цѣнностью лишнихъ картофелинъ которыя лопата дастъ возможность накопать своему покупателю, Предположимъ, однако, что искусный наборщикъ пользуется монополіей своего искусства. Въ этомъ случаѣ его цѣна не будетъ уже определяться стоимостью производства, но его полезностью для покупателя, а монополистъ будетъ вымогать почти весь ли-шекъ въ пятьсотъ буквъ; получая его ежечасно, онъ смо-я^етъ жить до самой своей смерти, не протянувъ даже руки къ шрифту. Такого рода монополіей пользуются теперь вла-дѣльцы капитала, благодаря денежной монополіи, и вотъ причина, и единственная причина, почему они могутъ облагать заемщиковъ почти до предѣловъ выгоды, которую тѣ извлекаютъ изъ обладанія капиталомъ. Другими словами, приращеніе, представляющее собой только дѣло времени, по-лучаетъ цѣну только вслѣдствіе монополіи. Упраздните-ка монополію, л что станетъ съ «реальнымъ процентомъ» мистера Джорджа, если не смотрѣть на него, какъ на выгоду, получаемую всѣми потребителями пропорціонально ихъ потребле-нію? Поскольку дѣло касается собственника капитала, онъ сразу исчезаетъ, а съ нимъ вмѣстѣ и удивительное разгра-•ниченіе мистера Джорджа.
Онъ говоритъ намъ, тѣмъ не менѣе, что доля капиталиста въ результатахъ возросшей силы, которую капиталъ придаетъ рабочему, «не является вычетомъ изъ заработка другихъ людей». Въ самомъ дѣлѣ! Каковы нормальные заработки другихъ людей? Очевидно, все, что они могутъ произвести съ помощью всѣхъ орудій и преимуществъ, которыя могутъ добыть на свободномъ ринкѣ безъ употребленія силы или обмана. Но если капиталистъ, уничтоживъ свободный рынокъ, принуж-даетъ другихъ людей пріобрѣтать орудія и преимущества у него на менѣе выгодныхъ условіяхъ, чѣмъ прежнія, причемъ для нихъ лучше согласиться на его условія, чѣмъ уйти безъ
капитала,—не дѣлаетъ ли онъ вычета изъ ихъ заработка?