почту, несмотря на то, что завѣдываніе это было далеко отъ идеала. Прочное положеніе Марселисовъ, намъ кажется, объясняется иначе. Прежде, чѣмъ высказать свое мнѣнiе по этому вопросу, познакомимся съ нѣкоторыми фактами, въ особенности — со столкновеніями, которыя пришлось пережить Марселисамъ.
28 октября 1669 года Леонтій Марселисъ явился въ Посольскій приказъ и принесъ словесное челобитье, заключающееся въ слѣдующемъ.
Ему велѣно держать почту и пересылать всякія вѣстовыя письма. При этомъ объявлено, что никто изъ иноземцевъ не имѣетъ права ни посылать, ни принимать писемъ инымъ путемъ, кромѣ его почты. Теперь же до его свѣдѣнія дошло, что торговые иноземцы посылаютъ за рубежъ всякія письма со своими нарочными гонцами. Марселисъ просилъ напомнить иноземцамъ о существующемъ указѣ. Приказъ распорядился напомнить о существующемъ указѣ стряпчему голландской и гамбургской компанiи, иноземцу Григорью Николаеву. Но Марселису надо было опредѣленно указать на лицъ, нарушающихъ указъ и притомъ надо было прибавить какiя-нибудь обвиненія посерьезнѣе, чтобы показать, что онъ хлопочетъ не только о своихъ, но и о государственныхъ интересахъ. И вотъ на другой день, 29 октября, онъ выступилъ съ болѣе опредѣленными заявленіями[1].
Онъ заявилъ, что иноземцы, отправляя письма съ нарочными гонцами, могутъ провозить черезъ границу всякія дорогія вещи (старое обвиненіе!), и таможенному сбору будетъ отъ этого убытокъ. Марселисъ опредѣленно сообщилъ, что переводчики изо Пскова и Новгорода писали ему, будто фанъ-Сведенъ, а послѣ его смерти — его племянникъ, безпрестанно отпускали гонцовъ изъ Москвы съ письмами.
- ↑ Т. II, № 29 (стр. 38).
почту, несмотря на то, что заведование это было далеко от идеала. Прочное положение Марселисов, нам кажется, объясняется иначе. Прежде, чем высказать свое мнение по этому вопросу, познакомимся с некоторыми фактами, в особенности — со столкновениями, которые пришлось пережить Марселисам.
28 октября 1669 года Леонтий Марселис явился в Посольский приказ и принес словесное челобитье, заключающееся в следующем.
Ему велено держать почту и пересылать всякие вестовые письма. При этом объявлено, что никто из иноземцев не имеет права ни посылать, ни принимать писем иным путем, кроме его почты. Теперь же до его сведения дошло, что торговые иноземцы посылают за рубеж всякие письма со своими нарочными гонцами. Марселис просил напомнить иноземцам о существующем указе. Приказ распорядился напомнить о существующем указе стряпчему голландской и гамбургской компании, иноземцу Григорью Николаеву. Но Марселису надо было определенно указать на лиц, нарушающих указ и притом надо было прибавить какие-нибудь обвинения посерьезнее, чтобы показать, что он хлопочет не только о своих, но и о государственных интересах. И вот на другой день, 29 октября, он выступил с более определенными заявлениями[1].
Он заявил, что иноземцы, отправляя письма с нарочными гонцами, могут провозить через границу всякие дорогие вещи (старое обвинение!), и таможенному сбору будет от этого убыток. Марселис определенно сообщил, что переводчики изо Пскова и Новгорода писали ему, будто ван Сведен, а после его смерти — его племянник, беспрестанно отпускали гонцов из Москвы с письмами.
- ↑ Т. II, № 29 (стр. 38).
