представляетъ сборникъ басенъ, при чемъ къ каждой баснѣ присоединяется историческій анекдотъ.
Выставляя пользу книги, составитель говоритъ, что она необходима особенно для молодыхъ людей, какъ прекрасное наставленіе: „къ тому же, заявляетъ онъ, — зѣло дивно размышляти, како всемогущій Господь Богъ не точію кійждому животному свойство и природу дарова, но въ нѣкоторые отъ нихъ изрядные обычаи и нравы насадилъ есть, которые есть безсловесные не точію человѣкомъ въ пищу, но и во многія потребы годствуютъ; еще же отъ сихъ научитися можетъ, яко зря на безсловесныя, достоитъ намъ житіе свое и нравы злобные исправляти — иже не многіе ли видимъ свирѣпѣйше львовъ и гнѣвливѣе медвѣдей, иные нечестивѣйше свиней, овыхъ же неблагодарнѣйше псовъ, иныхъ же гордѣйше павлиновъ“. Всѣхъ басенъ 124. Къ одной изъ нихъ, гдѣ разсказано о томъ, какъ конь увязъ въ болотѣ, а хозяинъ билъ его, надѣясь, что заставитъ его выйти, присоединенъ разсказъ изъ Светонія, какъ Тиверій жестоко обошелся съ рабомъ; къ другой, гдѣ разсказано о голодномъ львѣ, созывавшемъ звѣрей на совѣтъ и поѣдавшемъ ихъ, и о лисицѣ, разгадавшей его хитрость и не пошедшей къ нему, — присоединенъ разсказъ о Германскомъ императорѣ Рудольфѣ, не желавшемъ идти въ Римъ, къ третьей, — о лисицѣ, лишившейся хвоста и уговаривавшей подругъ оторвать себѣ хвосты — присоединенъ разсказъ о нѣкоемъ Адалгераѣ, который былъ императоромъ Северомъ остриженъ въ поруганіе, а вернувшись на мѣсто жительства, увѣрялъ согражданъ, что при дворѣ появилась новая мода — стричь волосы и бороду и т. д. Историческіе анекдоты заимствованы авторомъ изъ Геродота, Плутарха, Цицерона, Светонія, Флавія, Діона, Gesta Romanorum и средневѣковыхъ историковъ[1].
- ↑ Пыпинъ, Очеркъ литер. исторіи старинныхъ повѣстей и сказокъ русскихъ. Спб., 1857, стр. 175—177 и 358.
представляет сборник басен, причём к каждой басне присоединяется исторический анекдот.
Выставляя пользу книги, составитель говорит, что она необходима особенно для молодых людей, как прекрасное наставление: „к тому же, заявляет он, — зело дивно размышляти, како всемогущий Господь Бог не точию кийждому животному свойство и природу дарова, но в некоторые от них изрядные обычаи и нравы насадил есть, которые есть бессловесные не точию человеком в пищу, но и во многие потребы годствуют; еще же от сих научитися может, яко зря на бессловесные, достоит нам житие свое и нравы злобные исправляти — иже не многие ли видим свирепейше львов и гневливее медведей, иные нечестивейше свиней, овых же неблагодарнейше псов, иных же гордейше павлинов“. Всех басен 124. К одной из них, где рассказано о том, как конь увяз в болоте, а хозяин бил его, надеясь, что заставит его выйти, присоединен рассказ из Светония, как Тиберий жестоко обошелся с рабом; к другой, где рассказано о голодном льве, созывавшем зверей на совет и поедавшем их, и о лисице, разгадавшей его хитрость и не пошедшей к нему, — присоединен рассказ о германском императоре Рудольфе, не желавшем идти в Рим, к третьей, — о лисице, лишившейся хвоста и уговаривавшей подруг оторвать себе хвосты — присоединен рассказ о некоем Адалгерае, который был императором Севером острижен в поругание, а вернувшись на место жительства, уверял сограждан, что при дворе появилась новая мода — стричь волосы и бороду и т. д. Исторические анекдоты заимствованы автором из Геродота, Плутарха, Цицерона, Светония, Флавия, Диона, Gesta Romanorum и средневековых историков[1].
- ↑ Пыпин, Очерк литер. истории старинных повестей и сказок русских. Спб., 1857, стр. 175—177 и 358.
