ворить на основаніи частнаго письма 1687 г.). Неожиданно была возвращена съ дороги назадъ изъ Кадина въ Смоленскъ посланная заграницу почта. Это было сдѣлано съ такимъ усердіемъ, что возвращены были даже письма Польскаго резидента. Въ этомъ распоряженіи А. Г. Брикнеръ видитъ проявленіе реакціонной политики патріарха и другихъ лицъ, захватившихъ временно власть въ свои руки послѣ сверженія царевны Софіи[1]. По нашему мнѣнію, поводомъ къ этому распоряженію послужилъ болѣе опредѣленный фактъ: событія 1689 года въ перепискѣ иностранцевъ могли получить нежелательное для правительства освѣщеніе. Странно только, что раньше не спохватились этого сдѣлать; вѣроятно, получено было чье-нибудь указаніе на опредѣленный фактъ въ этомъ родѣ. 28 апрѣля, согласно царскому указу, думный дьякъ Ем. Игн. Украинцовъ велѣлъ послать въ Смоленскъ воеводѣ окольн. кн. Ѳ. И. Шаховскому грамоту слѣдующаго содержанія.
Если Смоленскіе жители, шляхта, или мѣщане, и иныхъ чиновъ люди, будутъ писать письма за рубежъ, и будутъ приносить эти письма переводчику Ивану Кулбацкому, который завѣдуетъ пріемомъ и отпускомъ почты, то этотъ послѣдній, прежде отсылки ихъ по назначенію, долженъ предъявить ихъ воеводѣ. Письма должны быть не запечатаны, чтобы, безъ вѣдома воеводы, никто ни о чемъ заграницу не осмѣливался писать. Если же кто о какихъ-нибудь дѣлахъ своихъ, или о какихъ-нибудь вѣстяхъ будетъ писать заграницу безъ вѣдома воеводы съ какими-нибудь ѣздоками или съ почтою, то и корреспонденты, и переводчикъ будутъ въ отвѣтѣ и, смотря по содержанію письма, — могутъ даже подвергнуться жестокому наказанію. Вмѣстѣ съ тѣмъ было велѣно прислать въ Москву, въ Посольскій приказъ, воз-
- ↑ Russ. Postwesen, стр. 897.
ворить на основании частного письма 1687 г.). Неожиданно была возвращена с дороги назад из Кадина в Смоленск посланная заграницу почта. Это было сделано с таким усердием, что возвращены были даже письма польского резидента. В этом распоряжении А. Г. Брикнер видит проявление реакционной политики патриарха и других лиц, захвативших временно власть в свои руки после свержения царевны Софии[1]. По нашему мнению, поводом к этому распоряжению послужил более определенный факт: события 1689 года в переписке иностранцев могли получить нежелательное для правительства освещение. Странно только, что раньше не спохватились этого сделать; вероятно, получено было чье-нибудь указание на определенный факт в этом роде. 28 апреля, согласно царскому указу, думный дьяк Ем. Игн. Украинцов велел послать в Смоленск воеводе окольн. кн. Ф. И. Шаховскому грамоту следующего содержания.
Если смоленские жители, шляхта, или мещане, и иных чинов люди, будут писать письма за рубеж, и будут приносить эти письма переводчику Ивану Кулбацкому, который заведует приемом и отпуском почты, то этот последний, прежде отсылки их по назначению, должен предъявить их воеводе. Письма должны быть не запечатаны, чтобы, без ведома воеводы, никто ни о чём заграницу не осмеливался писать. Если же кто о каких-нибудь делах своих, или о каких-нибудь вестях будет писать заграницу без ведома воеводы с какими-нибудь ездоками или с почтою, то и корреспонденты, и переводчик будут в ответе и, смотря по содержанию письма, — могут даже подвергнуться жестокому наказанию. Вместе с тем было велено прислать в Москву, в Посольский приказ, воз-
- ↑ Russ. Postwesen, стр. 897.
