— А! сказала,—ты и мною
Не захочешь пренебречь!
Но меня ты какъ изучишь?
Рѣзать будешь, или жечь?..
И наяды тѣло съ пѣной
Поднялось у самыхъ скалъ,
На груди заря взыграла,
Вѣтеръ кудри всколыхалъ.
— «Нѣтъ, сказалъ я, вздрогнувъ сердцемъ,—
Нѣтъ въ наукѣ ничего
Разлагающаго чары
Обаянья твоего».
И пока зари отливы
Колыхалъ лазурный валъ,
Я забылъ дары богини,—
Я богиню созерцалъ.
— А! сказала, — ты и мною
Не захочешь пренебречь!
Но меня ты как изучишь?
Резать будешь, или жечь?..
И наяды тело с пеной
Поднялось у самых скал,
На груди заря взыграла,
Ветер кудри всколыхал.
— «Нет, — сказал я, вздрогнув сердцем, —
Нет в науке ничего
Разлагающего чары
Обаянья твоего».
И пока зари отливы
Колыхал лазурный вал,
Я забыл дары богини, —
Я богиню созерцал.
