зрѣлыхъ плодовъ, недоносковъ науки, высыпается ежегодно на столичныя мостовыя, умножая массу единственно возможной у насъ формы пролетаріата? Весь этотъ пустоцвѣтъ сидѣлъ бы на своемъ родномъ стеблѣ, и былъ бы тамъ по своему полезенъ или хотя безвреденъ. Перемѣщался бы на новую почву только тотъ, кто, десять разъ взвѣсивъ съ одной стороны свои силы, а съ другой матеріяльныя пожертвованія неразлучныя съ такимъ перемѣщеніемъ, дѣйствительно нашелъ бы, что игра для него стоитъ свѣчъ. Но пока освѣщеніе и музыка казенныя, отчего же не пуститься въ плясъ?
Вы скажете: вездѣ гдѣ есть школы есть недоучившіеся люди. Дѣйствительно. Но образованіе, а тѣмъ болѣе полуобразованіе предпринимаемое на собственный рискъ, не позволяетъ ученику окончательно отрываться отъ родной среды, между тѣмъ какъ у насъ человѣкъ смотрящій на науку какъ на карьеру сжигаетъ мостъ за собою. Въ Парижѣ, въ знакомомъ мнѣ отелѣ, кухарка на трудовыя деньги дала своей дочери классическое воспитаніе. Дѣвушка знала по-гречески и по латыни, и готовилась въ наставницы. Хорошо, что усилія матери увѣнчались успѣхомъ; но въ противномъ случаѣ кухарка не задумалась бы отдать свою недоученную дочь въ прачечное, корсетное или иное заведеніе. Тамъ это ежедневное явленіе. Но кто видалъ у насъ институтку прачкой, кадета или студента поваромъ или по крайней мѣрѣ дьячкомъ? Итакъ, представляется слѣдующая дилемма: или не нарушайте искусственно экономическихъ законовъ, или устройте воспитаніе, не ставящее человѣка во вражду съ окружающимъ бытомъ.
Возвращаясь къ народному воспитанію, мы наконецъ въ состояніи формулировать нашу мысль. Нравственно-христіянское воспитаніе, какой бы высоты оно ни достигало, только умягчаетъ и воздѣлываетъ духовную почву для плодотворнаго воспринятія всего высоко-человѣчнаго, не ставя человѣка во враждебное отношеніе къ его жребію, какъ бы этотъ жребій ни былъ скроменъ.
Напротивъ того, искусственное умственное развитіе, раскрывающее цѣлый міръ новых потребностей и тѣмъ самымъ далеко опережающее матеріяльныя средства извѣстной среды, неминуемо ведетъ къ новымъ, небывалымъ страданіямъ, а за тѣмъ и ко враждѣ съ самою средою.
„Какой же практическій выводъ изъ всего этого?“ спроситъ иной. „Стало-быть вы отвергаете умственное развитіе народа,
