жрецамъ, уже утратившимъ свою силу въ то время, когда престолъ Ольгерда былъ окруженъ столькими христіанами, остаются неразъясненными. Затѣмъ раждается новый, также не вполнѣ разъясненный вопросъ: гдѣ были погребены св. мученики? Лѣтопись говоритъ: «Тогоже году (1347) убіенъ быстъ отъ Ольгерда Круглецъ (Нежило?), нареченный во св. крещеніи Евстафій, за вѣру христіанскую, и положенъ быть у св. Николы въ Вильнѣ со сродники своими во гробѣ, съ великими мученики Антоніемъ и Іоанномъ, иже пострадаша за православную вѣру». Вотъ единственное, возможно достовѣрное сказаніе о мѣстѣ погребенія св. мучениковъ. Но здѣсь раждается новый вопросъ: въ которой Никольской церкви, когда, какъ мы уже знаемъ, ихъ было двѣ: Успенія и Перенесенiя мощей и обѣ считаются древними. Мы думаемъ, что въ церкви св. Николая успенія (т. е. гдѣ нынѣ дома Голавскаго и Іогифеса, на углу Пятницкаго переулка, бывшаго Лоточка). Такъ думали глубокіе изслѣдователи виленской старины: профессоръ Михаилъ Гомолицкій, Ѳ. Е. Нарбуттъ и А. Марциновскій. Мысль, что мученики похоронены въ церкви св. Николая перенесенія мощей, родилась у протоіерея Пщолки едва въ 1864 году, когда возникъ вопросъ о постройкѣ часовни св. архистратига Михаила въ соединеніи съ возобновленіемъ означенной Никольской церкви. Между тѣмъ А. Н. Муравьевъ, извѣстный авторъ нутешествія «По святымъ мѣстамъ русскимъ», въ изданной имъ «Русской Вильнѣ» (стр. 38) говоритъ правильнѣе, что церковь эта основана второю супругою Ольгерда, Іуліаніею. Ольгердъ женился на Іуліаніи въ 1349; слѣдовательно, церковь построена позже. Какимъ же образомъ могли быть въ ней погребены мученики въ 1342 и 1347 г.? Лѣтоиись же указываетъ ясно, что св. мученики были положены у св . Николая, т. е. что церковь въ то время уже существовала и потому не иная, какъ та, которую мы указали выше, т. е. св. Николая успенія.
Съ 1347 по 1826 годъ никакихъ достовѣрныхъ свѣдѣній о мощахъ св. мучениковъ не имѣется. Мощи эти были найдены въ 1826 въ св. Духовской монастырской церкви тогдашнимъ архимандритомъ и выставлены имъ торжественно въ самомъ храмѣ. Тысячи народа всѣхъ исповѣданій спѣшили въ церковь и поклонялись мощамъ. Монахи цѣлый день служили молебны. Не знаемъ ужь почему тогдашнему генералъ-губернатору А. М. Римскому-Корсакову это не понравилось. По его приказанію виленскій полиційместеръ прибылъ въ церковь и потребовалъ, чтобы мощи св. угодниковъ были положены въ склепъ, что конечно и было исполнено. Архимандритъ жаловался на такое распоряженіе минскому архіепископу Анатолію, вѣдѣнію котораго въ то время подлежалъ виленскій св. Духовскій монастырь. Послѣдній затребовалъ отъ архимандрита ближайшихъ свѣдѣній: какимъ образомъ онъ отличаетъ мощи угодниковъ. Архимандритъ далъ вполнѣ удовлетворительный отвѣтъ, указывая на увѣчья и раны, замѣтныя въ мощахъ и согласныя съописаніями лѣтописей. Тогда архіепископъ донесъ обо всемъ Святѣйшему Синоду, по распоряженію котораго, архіепископъ Анатолій вмѣстѣ съ епископомъ черниговскимъ и нѣжинскимъ, Лаврентіемъ, присланы были въ Вильно для подробнаго осмотра св. мощей. Вслѣдствіе сего оба іерарха представили въ Синодъ обстоятельное донесеніе, которымъ было обнаружено, что поврежденіе на тѣлахъ мучениковъ соотвѣтствовали роду претерпѣнныхъ имъ мукъ.
Съ заключеніемъ іерарховъ согласился св. Синодъ. Полагаютъ, что мощи св. виленскихъ мучениковъ изъ Никольской церкви были перенесены въ церковь Св. Троицы, а въ началѣ
