было въ духѣ времени; этимъ увеличивалось достоинство Ягайлы, какъ короля польскаго, и льстило народному самолюбію.
Мы уже говорили, что языкъ литовскій первобытный, самостоятельный. Наука причисляетъ народъ литовскій къ индо-европейскимъ народамъ, поселеннымъ съ древнѣйшихъ временъ на тѣхъ же мѣстахъ, которыя онъ занимаетъ и нынѣ. Народъ сохранилъ преданіе о пришельцахъ изъ-за моря; но этими пришельцами, по всей вѣроятности, были Скандинавы, съ ѴI ст. постоянно дѣлавшіе набѣги на Литву. Часть ихъ могла селиться здѣсь, съ теченіемъ времени смѣшиваясь съ туземцами. Адамъ Бременскій говорить, что король норвежскій, Олафъ, около 1000 г. изгнанный изъ отечества, явился въ Литвѣ и здѣсь, между Нѣманомъ и Двиною, распространялъ христіанское ученіе. Извѣстенъ наконецъ тотъ фактъ, что въ XII ст. въ окрестностяхъ Вильна и Трокъ былъ Снорро-Стурлезонъ, скандинавскій путешественникъ, и нашелъ здѣсь своихъ соотечественниковъ, съ которыми, хотя съ трудомъ, могъ объясняться на родномъ языкѣ.
Со временъ Ярослава I, рѣдкій изъ русскихъ князей не ходилъ на Литву, чтобы завоевать ее. Ярославъ успѣлъ даже обложить Литовцевъ данью, но не надолго. Походы русскихъ князей не всегда были успѣшны: самъ Мстиславъ Великій испыталъ неудачу въ Литвѣ, гдѣ погибли цѣлые полки его. Съ половины XII ст. Литовцы сдѣлались грозою русскихъ княжествъ, обнаруживая въ набѣгахъ своихъ грозную силу, страшную злобу, отчаянную дерзость. Они опустошали предѣлы Полоцкіе, Новгородскіе, Псковскіе, даже Волынскіе.
Въ началѣ XIII ст. являются новые, сильные враги Литовцевъ. На берегахъ Двины въ 1201 образовался орденъ Ливонскій; въ Пруссіи же въ 1225 орденъ Меченосцевъ. Послѣдніе, послѣ упорной борьбы, успѣли поработить Литовцевъ-Пруссаковъ и въ 1265 силою обратили ихъ въ христіанство. Съ Литвою же и Жмудью пришлось имъ долго еще вести кровавую и продолжительную борьбу.
Рядъ баснословныхъ князей литовскихъ начинается съ 366 года. Дѣянія ихъ намъ почти неизвѣстны, и нѣтъ никакихъ положительныхъ данныхъ, которыя бы могли служить ручательствомъ въ действительности ихъ существованія. Мы упомянемъ здѣсь только о Кернусѣ, сынѣ Кунаса, не потому, чтобы и онъ не былъ лицомъ мифическимъ, но потому, что преданіе ему приписываетъ основаніе Кернова, близъ Вильна, первой столицы литовской, по всей вѣроятности одного изъ удѣловъ, на которые была раздроблена Литва.
Первымъ достовѣрнымъ литовскимъ княземъ является въ 1226 г. Рингольдъ (Renkold?). Дѣянія его слишкомъ извѣстны, чтобы признавать и его лицомъ мифическимъ. Онъ памятенъ въ исторіи Руси и обоихъ орденовъ. Кто былъ эготъ Рингольдъ? Мы ничего положительно не знаемъ. Съ нимъ начинается загадочное, до сихъ поръ не разъясненное происхожденіе дѣйствительныхъ князей литовскихъ. Одни производятъ его отъ племени Римлянъ, другіе отъ Скандинавовъ, третьи же изъ рода князей Полоцкихъ. Жизнь Рингольда подтверждаетъ нѣкоторымъ образомъ послѣднее предположеніе. Литовецъ, язычникъ, онъ переноситъ свою столицу въ самую глубь славянскаго племени, въ Новогрудокъ, гдѣ Литовцевъ вовсе не было. Онъ успѣшно собираетъ раздробленные удѣлы, всѣ ему повинуются и признаютъ верховнымъ княземъ. Не только собственная Литва со Жмудыо, но и земли Ливовъ и Куроновъ покоряются ему. Онъ прошелъ до самой Руссы, былъ подъ Новгородомъ, явился въ области Псковской, потомъ въ Полоцкой. Здѣсь признали даже власть его надъ собою. Есть одно обстоятельство, темное, загадочное, но, тѣмъ не менѣе, невольно указывающее, что еще до Рингольда, нѣкоторые изъ князей полоцкихъ могли переселиться въ Литву и здѣсь положить начало княжескому дому. Воскресенская лѣтопись говоритъ, что, когда въ 1128 г. вел. кн. Мстиславъ Владиміровичъ покорилъ Полоцкую землю, и всѣ князья полоцкіе, т. е. три сына и два внука Всеславовы, съ женами и дѣтьми отвезены были въ Константинополь, «Вильняне взяша себѣ изъ Царьграда полотскаго Ростислава Рогволодовича, дѣтей Давила князя, да брата его Мавкольда князя и той на Вильни прави князь Давилъ— » — Къ этому лѣтописецъ присовокупляетъ: «а Мавкольда князя, сынъ Миндовгъ».
