пие на грани 17 и 18 вв-. оппозиционной литературы. Крупнейшие ее памятники: свободолюбивые сочинения епископа Фенелона (см.), в особенности его «Телемак» (1Q99) — морально-политический трактат, облеченный в форму романа, и на другом (протестантском) фланге — «Исторический и критический словарь», (1697) Бейля, эта первая ласточка «просветительной» литературы 13 в.
IV. Ф. л. эпохи Просвещения (18 в*).
Ф. л. 18 века в значительной своей части является прологом к буржуазной — революции и ее подготовкой на культурно-идеологическом фронте. Поскольку государственный строй абсолютной монархии становится тормазом для дальнейшего развития капиталистических отношений, постольку экономически и. культурно окрепшая буржуазия, превращающаяся в гегемона исторического процесса, приступает к подготовке буржуазно-демократической революции. Идеологическая подготовка революции, именуемая Просвещением (см.), имела своей целью «просвещение французских голов для приближавшейся революции» (Энгельс).
Ф. л. 18 в. является неотъемлемой• частью «просветительного», движения, принимающего все больший размах и напряженность по мере приближения к политической революции 1789. Она пронизана характерными для всей эпохи Просвещения настроениями и идеями: культом «разума», здоровым оптимизмом, верой в прогресс, основанный на «естественном праве» человека, свободолюбием и народолюбием, космополитическими тенденциями, сочетающимися с буржуазным национализмом и патриотизмом. Исходя из этих установок, Ф. л.
18 в. проводит «своими специфическими средствами беспощадную критику феодального общества, государства., религии, науки/ искусства. Она «признает неразумными и отбрасывает, как старый хлам», «все старые общественные и государственные формы, все традиционные понятия». Она проповедует наступление «царства разума», «вечной истины, вечной справедливости, естественного равенства и неотъемлемых прав человека» (Энгельс). Отсюда боевой, агрессивный, воинствующий характер французской буржуазной литературы 18 века, преобладание в ней публицистических, агитационно-пропагандистских и сатирических тенденций.
Иной характер имеет литература разлагающейся аристократии. Изящная фривольность, доходящая подчас до гипертрофированной эрои тики и порнографии, прикрывает идейное оскудение и пустоту дворянской литературы.
Ортодоксальный классицизм становится оплотом всех консервативных групп, знаменем литературной реакции и рутины. Суеверное и рабское подражание великим классикам 17 в. сочетается с беспримерным формальным ригоризмом, прикрывающим крайнее убожество мысли. Этот классицизм, к-рый по всей справедливости можно назвать «ложноклассицизмом», находит выражение гл. обр. в «высоких» лирических и драматических жанрах. Потому вольнодумный, «философский» 18 в. видит небывалый расцвет ложноклассической оды (Луи Расин-младший, Ж. Б. Руссо, Тома, Лефран де Помпиньян, Лебрен), представляющей риторическое упражнение на религиозные или отвлеченные темы, обычно — плоское, водянистое и банальное. Такая же риторика царит ив бесчисленных трагедиях 18 Bi, копирующих пьесы Корнеля, Расина и Кино» воспроизводящих на тысячу ладов . все те же* образы, коллизии, мотиьы, ситуации (Лагранж-Шансель, Лафосс, Лану).
Среди эпигонов классической трагедии выделяется Кребильон-старшйй, сделавший попытку оживить падающий жанр путем прививки ему тематики «ужасов», мелодраматических эффектов и атракционов («Атрей и Тиест»,. «Электра», «Радамист и Зиновия»), бьющих на нервы зрителей, но в tq же время знаменующих распад идейно-образного комплекса классической трагедии.. ; Первый крупнейший представитель эпохи.
Просвещения во Ф. л. Вольтер (см.) еще благоговел перед великими писателями «века Людовика XIV» и пытался охранить традиционную форму классической трагедии ют разрушительных тенденций «модерниста» Удар де Ламотта, к-рый призывал уничтожить в ней три единства, монологи, наперсников и даже стихотворную форму.
В своих 27 трагедиях, написанных на протяжении 60 лет, Вольтер в основном придерживался классического канона, в то же время расширяя тематику трагедии в сторону охвата ею мотивов: экзотики и средневековья, увлекаясь зрелищной стороной, а также оперными и мелодраматическими эффектами. Стремясь освежить и осовременить сюжетику трагедии, он протестовал против монополии любовной интриги, писал трагедии без любви («Меропа», «Орест») г вводил в трагедию семейные конфликты и мещанскую чувствительность («Заира»), главноеже — делал ее орудием пропаганды просветительных идей: религиозной терпимости («Гебры»), разоблачения поповского фанатизма («Магомет»), тираноборства («Брут», «Смерть Цезаря»), прославления просвещенной монархии («Законы Миноса», «Дон Педро»). Вольтер занимал умеренно-либеральную, реформистскую позицию во всех областях идеологической практики; его подновленный классицизм представляет параллель его защите «просвещенного абсолютизма», этой идеологии прогрессивного капитализирующегося дворянства и примыкавшей к нему верхушки буржуазии. Приверженность Вольтера к классицизму проявилась и в других жанрах. Его историческая поэма «Генриада» (1723) — крупнейшая в 18 в. попытка создания национальной эпопеи. Антиисторическая и рационалистическая поэма Вольтера насыщена пропагандой веротерпимости, просвещения и политической свободы. Более соответствует дарованию и установкам Вольтера сатирическая поэма «Орлеанская девственница» (1730), в которой пародия на эпопею Шаплена («Девственница», 1656) сочеталась с ядовитой, остроумной и циничной насмешкой над средневековой феодально-поповской Францией, с прозрачными намеками на Францию Людовика XV и маркизы Помпадур. От сатирико-пародийной, поэмы Вольтер перешел к поэме описательно-дидактической, посвященной популяризации его морально-философских и цаучных воззрений («Письмо о философии Ньютона», «Естественный закон», «Поэма о Лиссабонской катастрофе»). Вольтер нашел множество подражателей в жанре «научной поэмы» (напр. «О пользе открытий в области наук ж искусств...» Лемьера), переплетающейся с «описательной поэмой» в собственном смысле слова («Времена года» Сен-Ламбера, 1769; «Месяцы» Руше, 1779; «Сады» Делили, 1782). t В описательных поэмах
