А. С. ИЗГОЕВ[править]
«Соль земли»[править]
Серия «Русский путь»
Вехи: Pro et contra
Антология. Издательство Русского Христианского гуманитарного института, Санкт-Петербург, 1998
С октября месяца в Петербурге стал выходить еженедельный журнал «Запросы жизни», точнее, «Еженедельные анти-Вехи». Со дня своего основания журнал только то и делает, что уничтожает этот небольшой сборник, выпуская для этого либо отдельных рыцарей со спущенным или открытым забралом, либо снаряжая целые карательные экспедиции. В последнем, напр<имер>, лежащем передо мной четвертом номере выехал в поход целый отряд из трех знаменитых и непобедимых рыцарей: Л. Ш-га, В. В. Водовозова и г. Р. Б.1
Поводом, вызвавшим карательную экспедицию, является «пренебрежительное отношение веховцев к интеллигенции», которая «все же остается солью земли русской, лучшим, что могло выделить из себя русское общество». По моему невежеству я ничего не знаю ни о гражданских подвигах, ни о литературных заслугах гг. Л. Ш-га и Р. Б. Но, вероятно, и Л. Ш-г, и Р. Б. числят за собой такие подвиги и заслуги, ибо иначе, как объяснить их выступление от имени «соли земли русской», их изобличение П. Б. Струве в «рецидиве невежества», их третирование свысока Бердяева, Булгакова. Я себя и своих товарищей «солью земли русской» не считаю и поэтому должен признать превосходство перед нами гг. Л. Ш-га, и Р. Б., и всего иного «лучшего, что выделило из себя русское общество».
Но мне хочется указать этому «лучшему» и этой «соли земли», что допущенные ими полемические приемы вызывают некоторое сомнение. Неужели же «соль земли» так духовно слаба, что для защиты ее необходима явная и сознательная неправда, единственное оружие, которым владеют рыцари «Еженедельных анти-Вех».
В «Вехах», как известно, политика занимает сравнительно небольшое место. Но гг. Л. Ш-г и Р. Б., оставив совершенно в стороне вопросы философские, метафизические и этические, свободные от партийной окраски, все свое внимание сосредоточили на «политике» «Вех», на мнимой реакционности этого сборника и тут положительно дошли до столпов заведомой неправды. Каждый, кто читал эту книжку, отлично знает, что большинство недостатков русской интеллигенции «Вехи» объясняют гибельным влиянием абсолютизма, между тем рыцари «Еженедельника анти-Вех» нас изобличают в поклонении абсолютизму. Я глазам своим не верил, когда прочел в статье г. Р. Б. такое место: «Ф. И. Родичев метко отметил поразительное сходство основных „новых“ лозунгов авторов „Вех“: государственность, религия, национальность со старым девизом русской реакции: самодержавие, православие, народность». Сказал ли что-либо подобное Ф. И. Родичев или нет, не знаю. Допускаю, что в ораторском увлечении, когда слова бегут вперед мыслей, и мог сказать: подобное с ним случалось и ему приходилось брать свои слова обратно. Но как можно написать такие слова, когда книга «Вехи» у всех перед глазами, когда каждая ее строчка проникнута сознательным, принципиальным отрицанием человеческого абсолютизма и одного лица и толпы? Что сказать далее, когда Струве, меня, Гершензона попрекают девизом «православие» или когда Булгакова, Бердяева и других причисляют к разряду «тех патриотов, которые считают естественным, чтобы русский народ занимал последнее место среди всех народов культурного мира и оставался в полурабском состоянии…»
Все эти недопустимые полемические приемы, явные искажения очевидной истины несколько осветились для меня, когда я дошел до такого чрезвычайно странного места в статье г. Р. Б.: «Авторы „Вех“, — пишет он, — направляют свои стрелы главным образом против русской интеллигенции, против того, что они называют „эксцессами“ освободительного движения. Но так как последнее тесно связано с этими эксцессами, сторонники направления „Вех“ естественно, хотя, быть может, и невольно, проникаются враждебным чувством ко всему русскому освободительному движению и ко всему русскому обществу» (№ 4. С. 21). Я нарочно привел дословно это место и указал страницу, чтобы читатель не принял эту цитату за выдержку из «России» и «Московских ведомостей». До сих пор только эти издания позволяли себе отождествлять «эксцессы» (попросту грабежи, разбои и пр.) с «освободительным движением». Теперь и «Россия», и «Московские ведомости» получают возможность ссылаться на авторитет «Запросов жизни».
Но меня этот авторитет не убеждает. Я и теперь говорю, что «Запросы жизни» клевещут и на русское общество, и на освободительное движение, которое по своим идеям не было и не могло быть «тесно связано» ни с аграрными погромами, ни с экспроприациями. «Союз освобождения», земские съезды, речь Царю покойного кн. С. Н. Трубецкого2, выборы первой Думы, несмотря на все их ошибки, — все это чисто от крови разбоев и грязи грабежей, и услужливые умники из «Еженедельных анти-Вех» совершенно напрасно стремятся навязывать им ответственность за эти деяния, в которых они неповинны.
Это странное место статьи г. Р. Б. позволяет нам лучше выяснить и политическую роль «Вех». Эта книга по самому существу своему конституционная. Она — резко враждебна анархизму, но она написана и могла быть написана только конституционалистами. Эта книга не только не отождествляет освободительное движение с «эксцессами», но она и главнейшей своей задачей ставит указание основ, не тактических, а принципиальных, опираясь на которые конституционалисты и демократы могут удержаться от наклона к «эксцессам», от самодержавия, «религию» от полицейской церковности, «национальность» от казенного шовинизма, она и открывает дорогу для действительного конституционного преобразования России. В отличие от конституционалистов «тактических», конституционалистов из страха, всегда косящих глаза влево и заискивающих перед презирающими их революционерами, она пытается создать конституционалистов принципиальных, по принципу, а не из тактических выгод отстаивающих известные государственные и общественные начала. Авторы расходятся друг с другом во многом, и в книге немало ошибок, но основная ее тенденция — такова.
Поэтому, когда публицисты «Еженедельных анти-Вех» наклеивают авторам «Вех» ярлык самодержавщиков, это возбуждает только усмешку. Сегодня г. Л. Ш-г убеждает Бердяева и Булгакова в том, что свобода — благо, завтра появится другой, который станет доказывать Гершензону, что еврейские погромы недопустимы, Кистяковскому — что произвол отвратителен, мне — что цензура вредна и слово должно быть свободно и т. д., и т. д.
Конечно, если у «Анти-Вех» есть желание и время, они могут еще долго и не без пафоса заниматься этим делом. Но к чему все это? Какой имеет смысл?
ПРИМЕЧАНИЯ[править]
1 Л. Ш-г — псевдоним Льва Яковлевича Штернберга.
Р. Б. — псевдоним Рувима Марковича Бланка.
О В. В. Водовозове см. прим. 3 к статье Н. Валентинова «Наши клирики».
2 Сергей Николаевич Трубецкой (1862—1905) — князь, религиозный философ, публицист и общественный деятель, первый выборный ректор Московского университета. В июне 1905 г. входил в состав земской и городской делегации к Николаю II и выступил перед ним с программной либеральной речью о необходимости реформы высших учебных заведений (см.: Трубецкой С. Н. Собр. соч. М., 1907. Т. 1. С. 407 и сл.). Умер от апоплексического удара 29 сентября 1905 г. во время заседания комиссии по выработке университетского устава, происходившего на квартире министра народного просвещения В. Г. Глазова.