Антология крестьянской литературы послеоктябрьской эпохи
ГОСУДАРСТВЕННОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ. МОСКВА 1931 ЛЕНИНГРАД
СПИРИДОН ДМИТРИЕВИЧ ДРОЖЖИН1[править]
АВТОБИОГРАФИЯ2[править]
Родился я в очень бедной крестьянской семье, в деревне Низовке, Тверского уезда, 6/19 декабря 1848 года.
Отец мой и мать были крепостные помещика В. Г. Безобразова. Учился я грамоте, которая мне очень легко давалась, сначала у моего деда Степана Степановича, а потом, осенью 1858 года, мать отвела меня к дьячку Василию Ефимовичу Воскресенскому, который в две зимы научил меня писать и считать на счетах. После ученья у дьячка не долго мне пришлось пожить в деревне, и когда отец вернулся навсегда ив Петербурга, где он с детства проживал то лакеем, то кучером у разных господ, туда зимой 1860 г. отправили и меня.
В Петербурге я был устроен при гостинице «Европа», на черную ее половину, так называемую «Капказ». Здесь мне пришлось прислуживать большею частью пьяным и бурливым посетителям «Капказа» и выносить от старших полупьяных половых потасовки, мыть ежедневно после закрытия гостиницы пол и спать не более 4 часов в сутки. Здесь я у книгонош, на копейки, полученные от посетителей на-чай, покупал книги в роде «Бовы королевича» и «Чтение для солдат», в которых особенно мне нравились рассказы народного писателя А. Ф. Погосского, и с жадностью набрасывался на получаемые гостиницей журналы: «Воскресный досуг», «Искру» и «Всемирную иллюстрацию». С посетителями, а чаще всего один, я любил петь, какие тогда знал, народные песни. Из гостиницы в 1863 году перешел в табачную лавочку. В первой половине 1865 г., когда у меня скопилось 40 р., приехал в Низовку.
Нужда в доме скоро опять погнала меня в столицу. Поступил сначала в гостиницу «Москва» подручным буфетчика, а 20 августа перешел в табачной магазин торгового дома «Габай и Мичри».
Чтение и любовь к 14-летней красавице Марии снова, после сделанной мною в 1865 г. перед от’ездом в деревню первой попытки писать стихи, всколыхнули во мне стремление к поэтическому творчеству, и я с жаром принялся за писание стихов. Идеалы мои росли, мысли зрели, все впечатления жизни, радостные и грустные, у меня выливались на бумагу.
14 июля 1867 года я занес в свой дневник следующие строки: «Пришел я из магазина на фабрику с требованием табаку и в ожидании, когда мне его приготовят, подошел к работающему на ручной машине моему другу Сократу, стал с ним разговаривать. Заметив это, управляющий фабрикою сердито приказал мне отойти от него и дожидаться около двери. Я, считая его приказание несправедливым, простою придиркою и желанием показать свою власть, продолжаю стоять на своем месте. Тогда он, подойдя ко мне, схватил меня за ворот, чем подал повод сказать ему несколько резких слов и отказаться от должности».
Очутившись безработным, прислуживал некоторое время в табачной лавочке и затем, заняв у хозяйки денег, с’ездил в деревню. Оттуда вернулся, снова поступил в эту лавочку. В феврале 1870 г. тяжело заболел и, пролежав до пасхи в больнице, опять остался безработным. Не имея ни денег, ни постоянной квартиры, нередко полуголодный оставался на улице.
При такой скитальческой жизни я так: в конце концов обносился, что мне стыдно было показываться знакомым, и 27 мая предложил себя на службу в один из самых грязных трактиров в Апраксиной переулке. Отсюда 9 июля мне удалось по рекомендации одного старого приятеля поступить приказчиком в магазин газовых свечей.
5 февраля 1871 г. я опять с капиталом в 2 р. 45 к. в кармане очутился на улице. Потом, прослужив некоторое время опять в трактире, я 1 ноября очутился на родине.
Прожив в деревне только 18 дней, я задумал попытать счастье в Москве, куда мать уговорила меня вместе с нею итти пешком. В Москве мать прожила несколько дней на квартире помещика Безобразова, у которого раньше жила в кормилицах, и, получив от барина три рубля в подарок, отправилась домой, а я, разыскав своего петербургского друга, Семена Прокофьевича Кудинова, который работал на табачной фабрике Габая, прожил у него до 2 января 1872 г.
С этого времени я поступил к помещице Сикериной лакеем. Прослужив у Сикериной до 1 мая, поехал на родину за новым паспортом. Возвратившись в Москву, поступил на ту же должность к ярославскому помещику Ив. Конст. Владыкину в от’езд, в его имение, находившееся в 26 верстах от Ярославля, куда в ночь на 25 мая я и приехал.
4 ноября мне было сделано предложение поступить на должность секретаря к одному князю, согласился, но этот князь, по окончании моих письменных занятий, вздумал превращать меня в своего лакея, и я уволился.
В это время приехала в Москву мать и потребовала, чтобы я вместе с нею ехал в деревню жениться. На это я не согласился и рано утром 8 декабря, украдкой от нее и ни; с кем не простившись, отправился снова искать счастья в Петербург, и там поступил в табачный магазин на 8 рублей, в месяц приказчиком.
Весною 1874 г. вошел ко мне в магазин старик, назвавшийся купцом Агамоловым, и предложил мне ехать с ним в Ташкент тоже приказчиком с жалованьем, по контракту на три года, 1200 р., с готовым содержанием и проездом на его счет туда и обратно. 1 200 р. и новая сторона, где, по его рассказам, зреют виноград и персики, совершенно вскружили мою голову, и я в конце мая оставил Петербург. Проездом через Москву зашел к матери бывшей моей невесты и узнал, что любимая девушка вышла замуж. Горько мне это было! С воспоминанием о потерянном счастье, после 28-дневного пути по железным дорогам, по Волге, на лошадях и верблюдах по Киргизской пустынной степи, 26 июня приехал я в Ташкент
Но условие с Агамоловым, по не зависящим от меня обстоятельствам, было нарушено, и 27 сентября 1875 г. из Ташкента вернулся я в Низовку.
1 февраля 1879 г. по рекомендации моих новых друзей я поступил доверенным по доставке дров на Мало-Вишерскую и другие станции Николаевской (ныне Октябрьской) дороги.
1 октября этого же года, после передачи железнодорожным начальством поставки дров на Вишере другому лицу, я принужден был уехать в деревню и заняться постройкой новой избы, на которую пришлось истратить все сбережения и войти в долги. Безденежье и семейные неприятности опять погнали меня в столицу, и здесь 20 марта 1881 г. я устроился при книжном магазине С. П. Глазунова…
Низовка. 7 апреля 1927 г.
Примечание. Приведенные события взяты из нигде еще не напечатанной большой рукописи «Автобиография. 1848—1926» Эти события показательны для всего жизненного пути С. Д. Дрожжина. После Октябрьской революции С. Д. Дрожжин почти безвыездно живет на своей родине, в с. Низовке. По ходатайству Всероссийского Общества Крестьянских писателей ему назначена от государства пожизненная пенсия.
1 Порядок размещения авторов обусловливается для лириков, прозаиков и драматургов (за исключением А. Богданова) временем появления первой книги. Для критиков — началом печатания. Выход отдельной книги дает более или менее верное представление о расстановке писателей в историческом плане. Но А. Богданов, являвшийся уже в начале XX века и местным поэтом, выпускает свою первую книгу только в 1917 г. Выход первой книги, таким образом, не дает хотя бы и приблизительной даты его появления в литературе. Этим и об’ясняется сделанное исключение.
2 Автобиографии за редкими исключениями (И. Вольнов, А. Неверов, Д. Бедный, А. Ширяевец) появляются в печати впервые.